https://foma.ru/wp-

Фото Владимира Ештокина

Пусть это не покажется странным, но я прибыл в Ирландию как к себе домой. В аэропорту меня встретили староста православной общины и советник-посланник Посольства России, верующий человек, а теперь уже и мой большой друг. Такое внимание меня очень тронуло. Потом мы ехали по стране с ее невероятными пейзажами, красивыми одноэтажными домиками… Было как-то тепло и спокойно, вокруг меня были дружелюбные люди — это вообще национальная черта ирландцев.

Ирландия входит в состав Сурожской епархии, и мне предстояла встреча с ее архиереем — в тот момент это был митрополит Антоний (Блум). Владыка встретил меня в алтаре собора в Лондоне, куда я прилетел. Мне хотелось выразить уважение и любовь: в России большинство верующих, да и не только верующих, читают его книги. И только я начал об этом говорить, как владыка крепко взял меня за руку и сам сказал теплые, приветственные слова. Потом началась литургия: владыка служил, а я, как священник, стоял сбоку престола. В конце службы он вывел меня на амвон перед всем собором, представил прихожанам и предложил поприветствовать — и все, включая владыку, запели «многая лета». Затем митрополит передал мне крест и сказал: «Ну что ж, отец Георгий, начинайте», поставил вместо себя на амвоне, и я давал крест прихожанам. Меня поразило, как много у этого человека любви ко всем окружающим.

Еще до отъезда в Ирландию я часто задавался вопросом, в чем цель моего служения: только поддерживать службы в православной общине или стараться больше выходить с проповедью? И если выходить, то как? Для меня это был важный вопрос. Теперь, спустя почти двадцать лет служения я понял, что сама литургия, устройство храма, иконы, песнопения, ход богослужений, которые священник регулярно совершает, — это тоже проповедь.

https://foma.ru/wp-

Фото из архива отца Георгия Завершинского

На мой взгляд, для хорошей проповеди нужно оставаться тем, кто ты есть — верующим православным священником. Еще одно важное условие — прекрасное знание языка. Я написал докторскую диссертацию по богословию на английском языке, защитил ее в Тринити-колледже (одно из старинных учебных заведений Европы) — это дало мне хорошую базу, которая позволяет говорить на одном уровне даже с католическими иерархами или богословами, объяснять православную позицию по каким-либо вопросам. Может казаться, что вообще не стоит общаться с ними — у них там, как некоторые говорят, «свое христианство» или даже «постхристианство», пусть и остаются такими. Но у меня другое мнение — я всегда стараюсь найти ответ для тех, кто ко мне приходит.

Для православных в Ирландии храм — это дом, куда они всегда могут прийти помолиться, пообщаться со священником или просто попить чай и поговорить.

Конечно, в основном это касается русскоязычных мигрантов, но храм также привлекает и местных ирландцев, которые по каким-то причинам хотят перейти в Православие. Однажды в Шотландии я принимал в Православие католика, которого уже пригласили в Ватикан для двухмесячной практики и рукоположения в священника. Но он внезапно пришел ко мне и сказал, что хочет стать православным. Первым делом я попросил его не спешить и подумать. Он долго думал — два с лишним года. Я его готовил, переписывался с ним. Человек уже был в зрелом возрасте, и я понял, что его решение не спонтанно — со временем он только укрепился в нем. Теперь он член общины. Я не спрашивал, в чем причина его перехода, — это неделикатный и провокационный вопрос. А еще в дублинском приходе у нас был Рори — бывший офицер военно-морских сил. Если не знать, что он ирландец, то его запросто можно было перепутать с русским — он был могучего телосложения с красивой белой бородой. Вокруг него даже собралась такая общинка из ирландцев, которые стали православными. К сожалению, его больше с нами нет — я его отпевал.

Отношение к вере и таинствам у ирландцев-католиков очень похоже на отношение русского православного человека. Но вот что меня там удивляло и доныне удивляет: молодые люди, проходя мимо церкви, совершают крестное знамение.

И не только рядом с храмом, но и проходя мимо похоронной процессии, тоже крестятся. В России такого среди молодежи я вообще не видел — ни тогда, ни сейчас.

https://foma.ru/wp-

Фото из архива отца Георгия Завершинского

Всю свою пастырскую и миссионерскую деятельность я строю вокруг литургии, и значит, она должна быть понятна и слышима. Чтобы люди могли ее пережить так же, как и служащий священник или епископ, я стараюсь доходчиво и внятно читать так называемые тайные молитвы. Священники их часто читают шепотом или про себя, но у меня другой опыт: однажды, еще будучи диаконом, я сослужил Святейшему Патриарху Алексию II, который читал их так, чтобы все прихожане могли слышать. Еще я обязательно говорю проповедь на двух языках: сначала по-русски, потом по-английски. Чтобы людей это не утомляло, я приглашаю их на это время сесть — дать отдых ногам и поработать сердцем. Я не повторяю ее слово в слово (все русскоговорящие понимают по-английски) и добавляю новые интонации и образы. Это обязательно для любой службы или требы — где звучит Евангелие, там звучит и проповедь.

Нельзя говорить об Ирландии и не сказать о самом главном празднике страны — дне святого Патрика. Обычно в России он ассоциируется с Гиннесом, но для людей верующих (а таких в Ирландии немало), день начинается с мессы на местном языке — приблизительно на таком говорил святой Патрик. Интересно и важно, что праздник называется не просто день Патрика, а день святого Патрика. Можно даже не разбираться и не вникать, что это за праздник. И так ты его празднуешь год два, три, пять, десять. Но потом твой ребенок, внук или внучка спросят: а что это за праздник? И надо будет объяснить, почему семейный праздник называется именно так. Название несет в себе колоссальную проповедь — в данном случае это история святого. Конечно, во многих местах этот день считается исключительно пивным праздником, но когда мне хочется на это посетовать, я останавливаю себя: все же имя святого звучит. А значит, хоть кто-то захочет узнать, что за ним стоит.

Подготовил Кирилл Баглай