Архимандрит Иероним (Тихомиров)Из окна дома, где жил маленький Ваня, была видна белая церковь, стоящая на высокой горе. Купола ее были зеленые, а кресты сияли на солнце золотым блеском. Мальчик любил рисовать и лепить из глины храмы. «Богородице Дево, радуйся!» – молился Ваня, обученный благочестивой бабушкой Евдокией. А та дивилась: надо же, храмы-то у внука получаются точно как в Печорах – в монастыре! Удивительно это было для ребенка, который никогда не выезжал из глухой псковской деревеньки, но знал о крестных ходах и торжественных монастырских празднествах со слов бабушки и родителей – Матфия и Екатерины, часто посещавших святую обитель. Родись Ваня не в 1905-м, а раньше, может быть, его жизнь сложилась бы иначе... Иван Тихомиров не стал ни церковным архитектором, ни иконописцем, но сотворил большее: построил храм в сердце своем. Вся его жизнь – урок любви и терпения, покаяния и крепкой веры.

32 года прожил отец Иероним в Псково-Печерском монастыре, из них 31 год нес послушание келаря. Келарская должность хлопотна и суетна, ведь накормить братию и паломников непросто. За 31 год келарства отца Иеронима братия не слышала от него ни слова ропота, ко всем он обращался ласково: «Детки, детки!»

Келья его была расположена рядом с трапезной, и никому батюшка не отказывал в просьбах. В любое время шел и старался с любовью и терпением всем послужить. Все, кто помнил батюшку, единодушно говорят о его необыкновенной любви к людям, о терпении, с которым отец Иероним исполнял свой монашеский и пастырский долг.

Но вернемся в его детские и юношеские годы, перелистаем страницы биографии и удивимся тому, как Господь чудесным образом хранил Своего избранника.

***

Жизнь крестьянская – от зари до зари в труде. В семье Тихомировых было 9 человек детей. Летом Ване приходилось пасти коров и гусей. Зимой мальчик ходил в церковно-приходскую школу, учился грамоте, Закону Божию. И тут наступил 1917 год...

Закон Божий отменили, «отменили» и веру в Бога. Правдиво и просто пишет о себе в автобиографии отец Иероним. Нет там строк о том, как отразился перелом жизни на его детском сознании, а ведь тем, кто веровал и продолжал верить, было непросто.

Крепка была вера русского крестьянина, который сумел научить своих детей жизни христианской, закалить их от дерзкого влияния безбожной пропаганды. И не случайно, что когда Иван Тихомиров жил уже за высокими монастырскими стенами, пришел к нему родной отец и остался в келье сына, где, в молитвах и трудах подвизаясь семь лет, мирно почил о Господе...

Тихомировы воспитывали своих детей в целомудрии и любви к ближним. Сам батюшка вспоминал: «Нас учили, если кто попадется навстречу, обязательно поклонитесь и шапочку снимите...» Когда же юному Ване приходилось общаться со своими сверстниками, он стыдился их нескромных шуток и песен, краснел и старался избежать подобных компаний.

В 1927 году Иван пошел на военную службу, а в 1930 году вернулся домой, и сразу же его сердце потянулось в храм Божий. Ходил на все службы, прислушивался к духовным людям, старался набраться от них ума-разума.

«Монах», «богомолец», – смеялись над ним. А он нашел себе единомысленного товарища – впоследствии иеродиакона Псково-Печерского монастыря Анатолия (Семенова). Вместе друзья учились церковному пению и чтению. От него же получил Иван духовные книги. Батюшка признавался: «Мне стало не оторваться от них. И в поле работая, читаю, и дома».

С улыбкой вспоминал отец Иероним, как молодежь шла гулять, а они с другом сворачивали от них потихоньку да забирались на чердак, чтобы читать духовную книгу. Как услышат, что народ возвращается, слезут потихоньку да расходятся по домам – вроде как с гулянки.

Вскоре к Ивану стали подступать: «Женись!» Он проявил мудрость и послушание духовным лицам, с коими советовался:

«К этому времени в мире стало больше горя, чем счастья и спокойствия. Тут слухи о войне, тут слухи о сельском хозяйстве, тут слухи о вере. И вот пришли к согласию, что подождем немного, что Господь даст дальше. Да будет Его воля. И Ты, имиже веси судьбами, спаси нас. С этими мыслями мы так и остались».

А вскоре началась война. Сначала финская, потом немецкая. Удивительно, как Господь хранил будущего монаха. Призвали Ивана сразу, как началась финская кампания. Три дня саперная часть, где находился юноша, ждала погрузки в эшелон. Наконец объявили посадку. При выходе из казармы Ивана остановили: в последний момент начальник штаба распорядился оставить его для обучения нового пополнения. Так отец Иероним был сохранен от смерти (а вот товарищ его погиб сразу же). Это был день Крещения Господня, а св. Иоанн Предтеча был небесным его покровителем и хранителем.

Позже, уже на войне с немцами, когда Иван Тихомиров был на Северо-западном фронте под Тихвином, он увидел сон, который через несколько часов стал явью. Иван был ранен. С трудом добрался до леса и в изнеможении взывал о помощи бегущего навстречу солдата: «Ради Бога, помоги, ради Бога!». Откликнулся солдатик на просьбу, вынес раненого Ивана. Всю свою жизнь молитвенно поминал батюшка воина Петра (кроме имени ничего о нем узнать не удалось). «Так Господь сохранил меня и спас для покаяния», – напишет он позже, размышляя о чуде Божием.

Тяжелое ранение, госпиталь, инвалидность. В 1945 году Иван Матвеевич приехал на жительство в Ленинград, где работал на Кировском заводе.

Псково-Печерский образ Божией Матери «Умиление»Однажды во сне батюшка увидел чудесную икону Божией Матери. Впоследствии оказалось, что это был Псково-Печерский образ Божией Матери «Умиление», который находится в трапезной монастыря, на месте будущего послушания отца Иеронима. Господь звал его, а Иван медлил с уходом в обитель. Но в 1946 году он серьезно заболел. Исповедавшись и причастившись, батюшка получил совет от духовника немедленно уехать в монастырь. Опять промедлив с отъездом, он заболел вновь.

Горячо взмолился Иван Матвеевич и, с Божией помощью, наконец выбрался из суетного, затягивающего мира.

Как обрадовались отцы Анатолий и Паисий, его деревенские друзья детства (тогда еще послушники Псково-Печерского монастыря), которые давно звали Тихомирова к себе. Зашел Иван Матвеевич в Михайловский собор, приметил икону Царицы Небесной, которую видел во сне, и остался в обители навсегда.

14 декабря 1947 года Иван Матвеевич Тихомиров был пострижен в мантию с именем Иероним в честь блаженного Иеронима Стридонского.

«Имея от роду сорок лет и издавна желая поступить в монастырь для служения Господу Богу и на пользу св. обители, смиренно молю Ваше Высокопреподобие постричь меня в монахи», – написал послушник Иоанн в прошении на имя Наместника архимандрита Владимира.

Часто батюшка вспоминал своего духовника преподобного Симеона (Желнина):

«Как навалятся помыслы, я сразу к батюшке Симеону. Он прочтет разрешительную молитву – и снова светит солнце, и снова на душе радость!»

Вскоре монах Иероним был рукоположен в иеродиакона, а спустя три года – в иеромонаха. Примечательно, что это случилось в день памяти преподобного Сергия Радонежского. И в этот же день 28 лет спустя архимандрит Иероним примет последнее Причащение Святых Христовых Таин.

Те, кому приходилось работать с батюшкой на послушании, вспоминают его всеобъемлющую любовь и доброту. Когда кто-то разбивал посуду (нередко старинную) и расстраивался, отец Иероним старался утешить этого человека добрым и ласковым словом:

«Ну что ты, не расстраивайся! Ведь если бы посуда не билась, что бы стало с фабриками – они бы остановились!»

Архимандрит Иероним (Тихомиров)Несмотря на свое хлопотное послушание, отец Иероним бывал в храме каждый день, любил тихо подпевать на клиросе. Дверь его кельи никогда не закрывалась, войти к нему можно было в любое время и всегда встретить любовь и заботу.

Чужая боль была его личной болью, и сердце в конце концов не выдержало, надорвалось. Три инфаркта в течение трех лет окончательно подорвали его здоровье.

В ночь на 9 октября 1979 года, когда Церковь вспоминает Апостола Иоанна Богослова, отец Иероним попросил прочесть ему житие святого. Через несколько часов он мирно отошел ко Господу.

«Дети мои! Станем любить не словом или языком, но делом и истиною» (1Ин. 3:18). Эти слова Апостола Любви архимандрит Иероним пронес через всю свою жизнь.