156 лет пролежали они нетленными в сырой гробнице и оттуда нанесены в левый придел Троицкого собора, сооруженный, по воле святителя Иоасафа, во имя Страшного Суда Божия.

Очевидно, всегда памятовал святитель Иоасаф день Страшного Суда Божия… И теперь он как бы пришел на этот Страшный Суд непорочным, прославленным.

Длинными вереницами идут теперь богомольцы к гробнице архиерея Божия, чтобы поклониться его нетленным мощам… А целые миллионы верующих, лишенных возможности посетить Белгород, духовно идут к святой гробнице сердцем своим — своею верою. И всех объемлет святитель своею любовью: он всем является с своей благодатной помощью — и поклоняющимся его святым мощам, и духовно притекающим к ним с верою и молитвою. Прислушайтесь к тому, что говорят о святителе Иоасафе верующие люди. Они расскажут вам, как он исцелял и исцеляет тяжкие недуги, как он являлся и является в ночных видениях и старцам, и детям. И особенно много в недавнее время было благодатных явлений святого архипастыря детям. Значит их чистые сердца дороги святителю Божию…

Но близкий детям по своей чистой, святой душе, святитель Иоасаф должен быть дорог им и потому, что его детство было святым детством, поучительным для всех детей.

И вот что известно, между прочим, о детстве святителя Иоасафа.

Святитель Иоасаф, в мире Иоаким, родился в знатной благочестивой семье, верстах в полутораста от города Киева, в древнем украинском городе Прилуках.

У святителя Иоасафа были добрые, набожные родители, Андрей и Мария Горленки. Крепко любили они свою родную землю, веру православную и храмы Божий, о благоукрашении которых немало заботились. Их сын Иоаким, родившийся в 1705 году, унаследовал от своих родителей их благочестие. Первое детство он проводил в родной семье. И понятно, что, как и всякий малютка благочестивой семьи, он вместе с родителями посещал храмы Божий.

Семи лет мальчик Иоаким был отдан для обучения разным наукам в лучшее по тому времени училище, — в Киевскую академию, где учился и его отец и где воспиталось несколько святых угодников Божиих, каковы, например, Димитрий Ростовский, Иннокентий Иркутский.

Киев — это мать городов Русских. Его святые храмы, его пещеры давно уже привлекали к себе сердца благочестивых людей. Так было всегда. Так было и во время детства Иоакима. И сам Иоаким был из числа тех людей, которые преклоняются сердцем своим пред подвигами святых людей.

Неудивительно, что у Иоакима уже к одиннадцати годам созрело решение уединиться в одном из Киевских монастырей.

И родители Иоакима сознавали, что их любимый мальчик недолго будет жить в родном гнездышке. Еще ранее отец Иоакима — Андрей Димитриевич сидел однажды у своего дома. При закате вечернего солнца он увидел на розовом облаке Царицу Небесную и сына своего Иоакима у ног Владычицы. Вглядываясь в видение, Андрей Димитриевич увидел еще Ангела, который прикрывал сына его архиерейской мантией. Пресвятая Дева сказала при этом мальчику: «Молитва твоя угодна Мне».

«Что же, Пречистая, оставляешь Ты нам, родителям?»— как бы в ответ на слова Владычицы сказал отец будущего святителя, очевидно хотевший, чтобы он утешил своих родителей в старости.

Но время шло. Андрей Димитриевич стал забывать, по-видимому, о знаменательном видении. Однако, сын его яснее и яснее понимал, что трудно противостоять ему благодатному внутреннему влечению к уединению и молитве.

И вот отрок, сердце которого горело пламенной любовью к Богу, уже решил про себя, что он, под предлогом довершения образования, приедет в Киев и здесь вступит в монастырь. Подобно Феодосию Печерскому, тайно покинувшему дом матери, чтобы поселиться в Киевской пещере Антония, Иоаким тайно пришел в Межигорский Киевский монастырь и стал подвизаться в нем, уединяясь иногда для молитвы в одну маленькую пещерку. В Киеве и постригся Иоаким в иночество с именем Илариона. Родители юного отрока со скорбию благословили его на подвиги.

Изредка инок Иларион посещал дом родителей, но, выходя в мир, он оставался тем же строгим иноком. Жители Украины, знавшие святителя Иоасафа, или, по крайней мере, слыхавшие о нем, рассказывают, что юный монах во время многолюдных собраний в доме его отца тихо сидел, обыкновенно, в углу громадного зала и во время больших обедов ел только корки черного хлеба, не прикасаясь к пище, предлагавшейся гостям.

Недолго пробыл Иларион в Межигорском монастыре. Как выдающийся духовным опытом и умом, Иларион сначала был назначен учителем в Киевскую академию. Здесь, по принятии полного монашеского пострига, он был назван Иоасафом и после был сделан иеродиаконом и иеромонахом. Затем мы видим Иоасафа игуменом в Мгарском Лубенском монастыре. Игумен Иоасаф за восемь лет игуменства благоустроил этот бедный монастырь. Несмотря на свои недуги, он не однажды ездил в большие города, как, например, в Москву и Петроград за сборами на обитель. А при отсутствии железных дорог — это был не малый подвиг. Но в этих подвигах игумена Иоасафа поддерживала благодатная помощь св. Афанасия — патриарха Константинопольского, мощи которого почивают в Лубнах и который несколько раз являлся в видении благочестивому игумену со словом утешения и ободрения. После одной из поездок в Петроград игумен Иоасаф по указанию императрицы Елизаветы Петровны был возведен в сан архимандрита и почти одновременно с этим был назначен наместником Троице-Сергиевской Лавры.

И в Троицкой Лавре нового наместника ждали труды. Незадолго до приезда в Лавру, во время сильного пожара, в ней выгорели многие здания, обрушилась часть каменных построек.

И архимандрит Иоасаф снова отдался делу устроения Сергиевской обители, славной подвигами великого игумена Преподобного Сергия.

Кто из православных русских людей не знает Сергиевой Лавры с ее величественной колокольней, с каменными постройками, с красивым зданием духовной академии?! И все это благоукрашено или благоустроено Иоасафом. И доселе еще в Троицкой Лавре гудит благовестный колокол весом в 4000 пудов. Этот колокол вылит был при святом Иоасафе. При нем же было перестроено несколько башен, настоятельские покои, братские келий, застроена Смоленская церковь и точно уходящая в голубое небо Лаврская колокольня.

Обо всем этом заботился архимандрит Иоасаф. На устроение всего этого тратил он свои слабые силы.

И как будто Промысл Божий звал его только туда, где нужен был неустанный труд, где нужно было благоустроять неблагоустроенное.

Недолго был архимандрит Иоасаф в славной Сергиевой Лавре. Он был скоро назначен епископом Белгородским. Белгород — это уездный город Курской губернии. Мало известен он был до открытия святых мощей угодника Божия. Не особенно он известен был на Руси и полтораста лет назад, хотя он был и губернским городом. Одно предание повествует, что когда новый архиерей подъезжал к Белгороду, его встретил юродивый «Яша блаженный», который долго бежал рядом с архиерейской тележкой и повторял: «Церкви здесь бедные, паны вредные». И вот на такой-то ниве должен был работать святитель Иоасаф.

Въехав в Белгород, святитель действительно увидал здесь мерзость и запустение. Белгородская колокольня была разрушена. Деревянная крыша на каменном Троицком соборе прогнила. Иконостас в нем был закопчен. Архиерейский дом также пришел в ветхость.

Но твердою стопою вошел святитель в собор и, осенив себя крестным знамением, совершил в нем первую литургию. Как орел распростер он над паствою свои духовные крылья и зорко стал следить за пастырями и за своею паствою. Он стал объезжать свою епархию, учить пастырей и наставлять в истинах веры пасомых. Он помогал бедным, поддерживал слабых и удерживал от насилия сильных. Так он не задумался, например, обличить командира украинской дивизии графа Салтыкова в несоблюдении постов. И граф -командир внял голосу святителя. В другой раз он вразумил Белгородского губернатора. Несмотря на то, что за губернатором были некоторые грешки, о которых знал святитель Иоасаф, губернатор запретил посылать пищу со своего стола одному арестованному генералу. Архиерей Божий, посылавший милостыню заключенным в темнице, послал сказать губернатору, что он и ему также будет посылать пищу со своего скромного архиерейского стола, если он попадет под арест.

Вразумлял святитель иногда и своих родителей. Так, посетив их однажды, он обратил внимание отца родного на то, что просфоры для церквей у него были выпечены из темной муки, тогда как дома ему подали белый крупитчатый пирог.

Строгий к себе, святитель строг был и к другим. Так, вот что известно, например, о нем. Святитель приехал в небольшое селение и заночевал у священника, которого не было дома. Лег святитель на ложе и почувствовал какой-то страх. Он приподнялся и стал осматривать в комнате… И что же?! Он как-то невольно взял один бумажный сверток на полке. В нем оказались запасные Святые Дары, которыми приобщают больных. Целую ночь молился святитель около Святых Даров, а наутро строго вразумил явившегося священника.

Вообще у святителя Иоасафа была какая-то духовная прозорливость, которая давала ему возможность угадывать самые сокровенные помыслы.

Так, однажды к святителю явилось за благословением все его духовенство. Святитель вглядывался в подходивших к нему. В числе священников к нему подошел один согбенный дряхлый старец-священник. Святитель Иоасаф остановил на нем свой пристальный взгляд и спросил его:

— Сколько тебе лет?

— Сто тридцать. Семь десятков лет я уже в заштате.

Чувство жалости охватило святителя при виде дряхлого старца, которого, видимо, тяготила уже и жизнь.

— Хочу я знать, — участливо обратился святитель к старцу, — не помрачена ли совесть твоя каким-либо тяжким грехом? По данной мне Богом власти я могу простить грех твой. Поверь всю жизнь твою…

И вот в передаче христианина-поэта разговор святителя со старцем священником:

— Молю я тебя: свою душу
Предо мною, ты, старче, излей:
Каких-либо страшных деяний
Не помнишь ли в жизни своей?
— Не знаю, не помню, святитель,—
В смущении старец шептал:
Каким богомерзким проступком
Свое бытие я связал.
— Припомни же, старец, припомни,
Какой ты проступок свершил, —
Святитель, взирая на старца,
Настойчиво вновь повторил.
Внимая речам его, тихо
По-прежнему старец стоял.
Но вот, вдруг припомнивши что-то,
С рыданием громким упал
К ногам его и со слезами
Всю душу раскрыл перед ним,
Поведал деяние злое,
Когда-то свершенное им.
Поведал, как в день воскресенья, —
Помещику чтоб угодить,—
Окончив одну литургию,
Вторую решил совершить.
Как в самом начале служенья
Услышал он вдруг с высоты
Таинственный голос, вещавший:
«Безумец, что делаешь ты.
Ведь, снидет проклятие с неба
За деянье сие на тебя.
Ведь будешь жестоко им связан
Ты с этого страшного дня»-.
И вот, в немом отупеньи,
Он этому гласу не внял
И вместо раскаянья в сердце
Проклятье ему он послал.
Прослушав всю исповедь эту,
Святитель со страхом изрек:
— О, старец, несчастный! как много
Небесного гнева навлек
На себя ты проступком ужасным,
Свершенным во храме святом,
Как много и много ты грешен
Пред Господом Богом Христом.
Хранителя— Ангела Храма
Ты проклял. И вот почему
Конца нет, о, старец несчастный,
Земному житью твоему.

И вот чем кончился разговор святителя со старцем-священником.

Окончив со старцем беседу И вняв покаянным речам, Святитель велел приготовить Походную церковь — и там,

На месте, где некогда старец
Свершил прегрешенье свое,
К престолу Предвечного Бога
Вознес он моленье свое…
И там многолетнему старцу
Велел литургию свершить,
И в пламенной к Богу молитве
Прощенье себе испросить.

После этого святитель повелел читать старцу молитву: «Ныне отпущаеши раба Твоего».

И после молитвы десницей
Своею его осенил,
И именем Господа Бога
Его от греха разрешил.

И старец, примирившись по молитве святителя с Творцом Всеблагим, тихо опустился пред престолом Божиим.

« И на месте, где Господу жертву
С раскаяньем он приносил,
Последнее жизни дыханье
Без трепета вдруг испустил…
И был, по желанью владыки,
Он с честию там погребен,
Где некогда им в небреженьи
Был страшный поступок свершен.

Какое это трогательное сказание о любви архиерея Божия к согрешившему перед Богом! И как велика сила покаяния, к которому призвал старца-священника святитель Белгородский.

Вот и еще случай, говорящий о прозорливости святителя Иоасафа.

В слободе Песках, Изюмского уезда, Харьковской губернии, в двух верстах от уездного города Изюма, в местном приходском храме находится чудотворная икона Божией Матери, именуемая «Песчанской». История прославления этой иконы связана с жизнью святителя Иоасафа.

Вот что передается в имеющемся при церкви сказании об этой иконе.

В 1754 году святитель Иоасаф, обозревая свою епархию, прибыл в город Изюм. Первая церковь, которую он посетил, была Вознесенская, в предместье города, называемом «Замостье». Встреченный духовенством и войдя в притвор, святитель с изумлением остановился и начал всматриваться в большую икону Богоматери, стоявшую в углу притвора и служившую как бы перегородкою, за которой ссыпали уголь для кадила. Долго с умилением смотрел он на святую икону, потом, осенив себя крестным знамением, пал пред нею на колени и громко произнес: «Царица Небесная! Прости небрежность Твоих служителей: не ведят бо, что творят». Потом, сделав благочинному замечание за такое небрежное отношение к святыне, сказал: «Почему этот образ не поставлен в лучшем месте?»— и тут же приказал эту икону поставить в более приличном месте. Благочинный в оправдание заметил, что в церкви много икон от старого иконостаса, которым нет места. Тогда святитель, быстро выйдя на середину церкви, посмотрел во все стороны и, обратив внимание на большой киот сзади левого клироса, уставленный небольшими иконами из старого иконостаса, сказал: «Вот самое приличное место для иконы Божией Матери. Поставить ее на место этих, уже обветшавших, икон, чтобы она всегда стояла на этом месте!»

Святитель Иоасаф пробыл в Изюме более трех дней; ежедневно утром и вечером он приходил в Вознесенскую церковь и молился пред образом Божией Матери, тогда же перенесенном и поставленном на месте, указанном святителем. Весть о внимании, обращенном святителем на икону, о его молитве пред нею, распространилась между жителями и многие стали прибегать к ней, как имеющей особенную благодать. От иконы и доныне совершаются великие знамения благодати Божией. Впоследствии оказалось, что святитель перед выездом из Белгорода видел следующий сон: при входе в одну из осматриваемых церквей, в притворе, в куче сора, он увидал икону Богоматери, с светлым сиянием, исходившим от нее, причем слышен был голос, говоривший: «Смотри, что сделали с Ликом Моим служители сего храма. Образ Мой назначен для страны сей источником благодати, а они повергли его в сор». Сильно смущенный этим сновидением, глубоко запечатлевшимся в душе, святитель при обозрении церквей, подробно осматривал их как снаружи, так и внутри, с целью узнать, нет ли, в самом деле, чего подобного тому, что ему снилось. Посетив Изюмскую Вознесенскую церковь, он был поражен внешностью ее, сходною с представлявшеюся церковью во сне, а потому, увидев образ Богоматери в притворе в таком небрежении, понял, что сон его был благодатный и относился к этой церкви, к этому образу Богоматери.

Но строгий при исполнении своего святительского долга, он был в то же время кроток и смирен сердцем. Так, с каким, например, сыновним почтением относился он к своему старику отцу. Отец его проводил обыкновенно жизнь в уединенном лесном домике. Но для встречи сына он приехал однажды в город При-луки. Отец ожидал сына своего и вместе с тем архиерея Божия у городского дома. Показалась карета святителя-сына. Отец вышел с семьей навстречу ему и, по обычаю того времени, желая поклониться архиерею до земли, как бы нарочно уронил трость, за которой наклонился. Но сын понял намерение отца, поднял сам трость его и заключил в крепкие объятия родителя.

Любя своих близких, святитель не забывал и обездоленных судьбой. Для последних он был тайным благотворителем. Зная о нужде своей паствы, он нередко посылал, особенно пред большими праздниками, своего келейника в дома бедняков с милостынею. Иногда в ночную пору святитель и сам отправлялся в город для дел милосердия. Для этого он, незаметно от своего сторожа, оберегавшего архиерейский дом, прокрадывался за ворота его. Однажды сторож, не узнавший святителя и не получивший от него ответа на свой крик, даже побил его и был потом награжден святителем за свою бдительность. На утро разнесся слух в монастыре, будто святитель оступился на лестнице и ушиб себе спину.

Он узнавал, бывало, также, где дрогнут от холода, и, скупая дрова на базаре, сам колол их и отправлял к нуждающимся.

Не забывал святитель о делах любви и милосердия и во время летних отдыхов. Уедет он, бывало, летом в свою загородную дачу. В свободное от молитвенных подвигов время он выйдет на поле к монастырским крестьянам, смотрит на их работу и заботится о том, чтобы женщины с грудными детьми не утруждали себя.

Смиренный, любвеобильный, святитель Иоасаф был как бы стражем и над душами преступников. Он мудро вразумлял их и наставлял на путь истины. Вот интересные сказания о его мудрых вразумлениях.

В одну из своих поездок в монастырь святитель был остановлен в лесу разбойниками. Увидав, с кем имеют дело, разбойники не хотели причинять зла святителю и стали просить его благословения. Владыка решительно сказал: «не благословлю, не тем вы занимаетесь», и злодеи удалились в лес, не сделав никакого вреда архипастырю. На обратном пути в Белгород один из разбойников, выйдя навстречу святителю, стал коленопреклоненно молить его сжалиться над его молодостью, простить его и взять к себе на работу. Архипастырь принял его послушником в свой монастырь и, определяя на пекарню, сказал: «Ты мне хлеб попеки, а я о твоей душе попекусь». И этот разбойник впоследствии вел примерную жизнь и, выйдя из монастыря, сделался купцом.

Известен святитель Иоасаф и как подвижник-молитвенник. По крайней мере, близкие к нему люди часто заставали его за молитвой. И памятником о его молитвенном подвиге осталась следующая его молитва, которую он советовал произносить всем ночью при часовом ударе колокола: «Буди благословен день и час, воньже Господь мой Иисус Христос мене ради родися, распятие претерпе и смертию пострада. О, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, в час смерти моея при ими дух раба Твоего, в странствии суща, молитвами Пречистыя Твоея Матери и всех святых Твоих, яко благословен еси во веки веков. Аминь». По свидетельству племянника святитель со слезами умиления готовился к смертному часу.

Проводя все время в трудах и молитве, святитель Иоасаф, как свеча яркая, скоро сгорел. Ему еще не исполнилось и пятидесяти лет, а он уже стал готовиться в иной мир.

Весною 1754 года святитель захотел побывать на своей родине, в Прилуках. Отправляясь сюда, он в последний раз отслужил литургию в Белгородском соборе. Прощаясь с народом и прося у него прощения, он сказал, что живым уже не возвратится в Белгород. А монастырской братии он завещал перед отъездом сделать каменную пристройку— будущее место для его могилы.

Уезжая из Белгорода, святитель еще раз взглянул на город и осенил его. Побывав у своего родителя, посетив затем город Лубны и поклонившись здесь мощам патриарха Афанасия, святитель направился снова к Белгороду. Но, не доехав до своего города, он занемог в селе Грайвороне, где был монастырский домик и церковь. Два месяца не вставал владыка с постели. Он не раз приобщался здесь Святых Тайн, исповедовался и соборовался. 10 декабря 1754 года при солнечном закате закатилось солнце Белгородского края, согревавшее и живившее своим духовным светом всю Белгородскую паству.

Отец святителя Андрей Димитриевич жил в это время в уединении в лесном домике. Узнав о смерти святителя Иоасафа, родственники собрались в домике его отца, не решаясь сообщить ему скорбную весть. Но старец предупредил собравшихся к нему. Он сказал им: «Знаю… умер сын мой… Умер он — умерла с ним и молитва. Я слышал голос, сказавший мне: сын твой — святитель, умер».

В час преставления святителя Иоасафа было видение и одному игумену Исайи, управлявшему Хотьмыжским монастырем, который видел святителя стоявшим у окна и смотревшим на солнце. При этом святитель сказал: «Как ясно это солнце, так я светло предстал престолу Божию».

Почившего святителя облекли в архиерейские одежды.

И когда переносили Белгородского владыку из Грайворона в Белгород, большая толпа бедняков следовала со слезами за его гробом. Эти слезы и показали, кому был особенно дорог почивший. Очевидно, за гробом его следовали все те, кому тайно благотворил он.

После святителя осталось лишь несколько рублей. Он не стяжал себе сокровищ. Хотя он и жил на земле, но все его помыслы были на небе.

Два с половиной месяца тело святителя оставалось непогребенным, так как назначенный для его погребения архиерей был задержан весенним половодьем. И за это время тела святителя не коснулось тление.

Почил в Боге святитель… Но смерть праведника — отрада для живущих на земле, потому что праведник и за пределами гроба не забывает живых.

Не забыл и святитель земных странников.

Как при жизни своей он особенно жалел матерей с детьми, так и по смерти он не оставляет их без своего благодатного заступления. Матери чувствуют это и в скорбях своих о детях прибегают к святителю.

И сколько дивных знамений Божественной помощи детям явлено по молитве святителя! Так, например, в 1880 году у мощей святителя Иоасафа получила исцеление слабоумная девочка Ксения Фоменко. Упав однажды в воду, эта девочка перестала говорить, ноги ее ослабли; рот был у нее перекошен и из него постоянно текла слюна. Мать привела ее к гробнице святителя Божия. И после трех панихид девочка совершенно исцелилась.

Один дворянин Н. И. Дмитриев рассказывает, что лет 15 — 16 назад его четырехлетняя дочь Ольга, всегда хилая, золотушная, заболела скарлатиной. Врачи приговорили ее к смерти. Но отец слезно молился у гробницы святителя или о даровании ей скорой смерти или выздоровления. И по молитве святителя Иоасафа девочка скоро встала с постели.

Купец из города Курска Дулеев рассказывает, как он, болевший с детства и ходивший на костылях, получил полное исцеление после того, как помолился у гробницы Белгородского святителя.

Жена обер-кондуктора Южных ж. д. Торопова, жившая в Обояни и потом в Белгороде, сообщила о том, как ее семилетний мальчик, не говоривший от рождения, у гробницы святителя Иоасафа получил способность говорить. Теперь этому мальчику 17 лет и он хорошо учится в Белгородском училище.

Помогал и помогает святитель не только детям, но и всем верующим. Так о святителе Иоасафе известно, что он помог одному своему отдаленному потомку освободиться от японского плена. Призвав на помощь святителя Иоасафа, русский офицер ускользнул от вражеских пуль.

И можно было бы написать большую книгу о чудесах святителя.

Совершились эти чудесные знамения до открытия нетленных мощей святителя Иоасафа. Совершаются они и теперь. Так, один очевидец рассказывает, что 6 сентября 1911 года, т.е. на 3-й день после открытия мощей святителя Иоасафа, богомольцы, собравшиеся в Белгороде, с умилением смотрели на одного крестьянина, Павла Павлюченко, который ходил среди толпы и повторял: вижу свет, вижу свет.

Оказалось, что этот крестьянин был слеп с шестилетнего возраста. И теперь он прозрел.

Сердобольные богомольцы вздумали, было, подавать милостыню прозревшему. Но он говорил: «Не надо, не надо… я свет увидел…»

Здесь же получил исцеление глухонемой от рождения мальчик. Приложившись к мощам святителя, он стал говорить и слышать.

И тысячи богомольцев видели совершающиеся в Белгороде чудеса.

Не напрасно же православно-русский народ издавна чтил святителя Иоасафа, как дивный родник божественной благодати.

И несмотря на то, что со дня кончины святителя прошло более полутораста лет, православная Русь не забыла святого архиерея.

Вместе с народом чтили святителя Иоасафа и русские цари благоверные. Так, у гробницы его были Императоры: Александр I Благословенный, Императрица Елизавета Алексеевна (в 1825 г.), Император Николай I и ныне царствующий Император Николай П.

На торжестве открытия мощей, которое было совершено бывшим Московским, ныне Петроградским, архипастырем, митрополитом Владимиром, была благоверная Великая Княгиня Елизавета Федоровна и Великий Князь Константин Константинович.

Так богоугодная жизнь святых угодников объединяет всех узами любви Христовой. И по смерти их не расторгаются эти узы.

Слава святителю,
Правды носителю,
Слава учителю
Мира, любви.
Он — теперь в свете зари воскресенья,
Богом венчанный святой,
Шлет облегченье земного страданья,
Дарует славы небес созерцания,
Полный любви к нам живой.
Слышим мы эту любовь неизменную,
Слышим и песню поем вдохновенную
Ангелу русской земли:
Слава святителю,
Правды носителю,
Слава учителю
Мира, любви.