Мученик Василий Александрин

 Родился в 1872 году в селе Вертелим Инсарского уезда Пензенской губернии (ныне Старошайговского района Республики Мордовия).

Александрин Василий Афанасьевич имел крепкое хозяйство. Ему принадлежало 10 га собственной земли, и по 70 – 80 га он обычно арендовал. Два постоянных работника помогали ему в делах. Ежегодно нанималось также от 10 до 15 сезонных рабочих. Скота держали достаточно: три-четыре лошади, пять коров, сорок овец.

Был женат. Жену его звали Анисия Степановна (1872 г.р.). Она родила ему двух дочерей (Пелагея – 1907 г.р., Ксения – 1912 г.р.) и сына Ивана. Иван был в семье старшим: он родился в 1902 году, рос смышленным мальчиком. Отец видел в нем своего преемника.

Сразу после событий 1917 года общий ход жизни стал меняться.

В августе 1918 года Василий Александрин был утвержден на должность псаломщика. Это подтверждает сохранившийся до наших дней Указ Пензенского Епархиального Управления, который гласит:

Указ Пензенского Епархиального Управления[1]:

«...гражданину села Вертелима, Инсарского уезда Василию Александрину.

Епархиальное Управление дает Вам знать, что согласно избранию приходского собрания и резолюции Епархиального Начальства Вы утверждены псаломщиком к церкви села Вертелима  Инсарского уезда 1918 года августа 1(14) дня.

Председатель, протоиерей В. Маловский;

Члены: секретарь;

столоначальник».

1929 год стал переломным во взаимоотношениях советской власти и Православной Церкви. В июне этого года II Всесоюзный съезд безбожников объявил действенное наступление на религию. По глубокому убеждению И.В. Сталина, многие религиозные организации являлись идеологической опорой кулачества. Еще в 1927 году в беседе с первой американской рабочей делегацией он говорил: «Бывают случаи, что кое-кто из членов партии иногда мешает всемерному развертыванию антирелигиозной пропаганды.

... Партия не может быть нейтральной в отношении религиозных предрассудков, и она будет вести пропаганду против этих предрассудков...»[2].

В общем наступлении на кулака и нэпмана особый подход мыслился и в отношении духовенства. И. В.Сталин рассуждал: «Подавили ли мы реакционное духовенство? Да, подавили. Беда только в том, что оно не вполне еще ликвидировано»[3].

В августе 1929 года местные органы запросили сведения на Василия Афанасьевича Александрина, на что священником села Вертелима Степаном Андреевичем Аношкиным была выдана удостоверяющая справка:

«Сим удостоверяю, что псаломщик села ВертилимаСтарошайговского района Василий Афанасьев Александрин, поведения отлично-хорошего, обязанности псаломщика знает, читает, поет превосходно, заведует хором, к службам церковным является аккуратно и своевременно, в не богослужебное время проводит жизнь подобающе православному христианину, чем, разумеется, не соблажняет верующих. 1929 г. Августа 12 дня»[4].

Александрина ценили члены причта, ибо видели в нем миролюбивого и доброго товарища, умного и приятного собеседника. Верующие так же отмечали в нем доброжелательность, трудолюбие, умение сочувствовать, оказать необходимую поддержку. Возможно, что именно положительное воздействие на людей подтолкнуло в 1929 году членов сельсовета не только раскулачить и лишить Василия Александрина избирательных прав, но и принять решение о необходимости выселения его за пределы населенного пункта. Однако псаломщик Василий Александрин сам выехал из села в неизвестном для односельчан направлении.

Вернуться в Вертелим удалось только в 1932 году.

И снова к нему потянулись верующие, правда на этот раз среди них было больше тех, к кому новая власть отнеслась жестко: отняла имущество, лишила права избирательного голоса. У них была общая боль, общая обида. У земли и у скота должен быть свой хозяин, который ничего из виду не упустит, все старается сделать своевременно, заботливо. А они смотрели, как в колхозах относятся к отобранному у них же скоту, и «сердце кровью обливалось». Все-то делалось не так, как им хотелось. «Коллективный хозяин – он и есть коллективный хозяин».

Уже с начала 1930-х годов было предчувствие приближающейся войны. Это состояние наполняло тревожными мыслями и желанием сплотиться жить более дружно, однако непонимание устремлений разных сторон не вело к стабилизации отношений.

В 1932 году Василия Александрина восстановили в правах, видимо, надеясь на быстрое «перерождение», однако уже к 1934 году разные взгляды на мир проявились в новом виде. Встал вопрос о том, чтобы отдать церковное здание под кузницу МТС. Первыми всполошились женщины, которые в конце июля 1934 года открыто заявили в сельсовете, что храм не отдадут. И заступника они себе нашли – псаломщика Василия Александрина. И вновь столкнулись разные убеждения... Церковь верующим оставили, но псаломщика, как основного виновника неподчинения решением сельсовета, арестовали. С 5 октября 1934 года он содержался под стражей в Саранской тюрьме.

Оказавшись на свободе, Василий Александрин снова аккуратно и добросовестно исполнял свои обязанности в местной церкви, одновременно его приглашали в село Шагаево (ныне Нижегородской области) участвовать в совершении служб.

17 октября 1937 года последовал новый арест. При обыске в его квартире были обнаружены книги религиозного содержания в количестве 16 штук и «крест медный». Указанные предметы по протоколу были изъяты.

Василий Афанасьевич Александрин был уже пожилым человеком. Его шестидесятилетняя жена часто недомогала. Как и любая добрая женщина, она тяжело переносила все тревоги, которые выпадали на долю ее семьи. За детей беспокоилась. К тому моменту сын имел свою семью, дочь Пелагея жила в замужестве в селе КулдымСтарошайговского района, дочь Ксения с семьей жила в Вертелиме.

В 1937 году постановлением тройки при НКВД МАССР Александрин В. А. был приговорен по ст. 58-10 УК РСФСР к 10 годам заключения в ИТЛ «за контрреволюционную деятельность и антисоветскую агитацию, направленную против политики партии и советского правительства». Из Саранской тюрьмы этапом 1 февраля 1938 года он прибыл в Унжлаг НКВД.

18 октября 1940 года Александрин В.А. обратился с просьбой «пересмотреть дело в порядке прокурорского надзора», однако жалоба его осталась без удовлетворения. 26 августа 1942 года умер в заключении.

Реабилитирован Прокуратурой Республики Мордовия 17 августа 1989 года.

Святыймучениче Василие, моли Бога о нас!