Как рождается страсть?

    

«Не из праха выходит горе, и не из земли вырастает беда», — рассуждал один из друзей праведного Иова Многострадального (Иов 5:6). Поскольку для христианина горем и бедой являются, прежде всего прочего, грех и предшествующая ему страсть, то и о них можно сказать, что «не из праха выходит» страсть, «и не из земли вырастает» грех, но появляется на почве человеческого сердца. Сам Господь предостерегал нас, говоря, что «извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство, — все это зло извнутрь исходит и оскверняет человек» (Мк.7:21-23). То есть, согласно евангельскому учению не только совершённый на деле грех, но и душевное стремление к нему, которое мы называем страстью, само по себе не является безвинным и тоже есть грех.

Святые отцы Церкви, достигшие победы в борьбе над своими страстями, оставили нам подробное описание этой борьбы. В частности, они тщательно исследовали ступени формирования страсти в человеческой душе.

Любая страсть начинается с помысла, который называется «прилог»

«Путешествие в 1000 ли начинается с одного шага», — говорят китайцы. Так и любая страсть начинается с одного помысла, который называется «прилог». Этот термин обозначает не только мысль, но и образ, чувство, желание или состояние, внезапно возникающее в человеческой душе, впрочем, не любые мысль или состояние, а именно — направленные на удаление от Бога. Невозможно полностью избежать прилогов, но во власти человека — принять его или отвергнуть. В Древнем патерике описывается такой случай: «Брат пришел к авве Пимену и говорит ему: у меня много помыслов, я в опасности от них. Старец выводит его на воздух и говорит ему: раскрой свою пазуху и не впускай ветра! Не могу этого сделать, — отвечал брат. Если сего не можешь сделать, — сказал старец, — то не можешь воспрепятствовать и помыслам, приходящим к тебе, но твое дело — противостоять им».

Согласно святоотеческим поучениям, самый надежный способ борьбы со страстью — отсечение ее в самом начале, т.е. отвержение прилога. «Если помыслы будем отсекать, отсечем и грех, — учил святитель Тихон Задонский. — От помыслов и грех бывает, как от корня — дерево».

«Сочетание» представляет собой собеседование с помыслом

Следующая ступень укрепления страсти в человеческой душе носит название «сочетание» и представляет собой собеседование с помыслом. Помысел притягивает внимание искушаемого, который теперь подвергается опасности увлечься грехом. Поэтому сочетание не всегда остается для человека невинным. Если он чувствует некоторое удовольствие от собеседования, то уже воля склоняется в сторону греховного помысла и влечет человека к другой стадии.

На этапе «сосложения» совершается полное принятие преступного помысла

Стадия эта именуется «сосложением». На этом этапе совершается уже полное принятие преступного помысла, который увлекает и наполняет ум, чувства и волю человека, так что грех начинает действовать в человеческой душе и готовить совершение греха самим делом.

При «пленении» исчезает само желание оставить греховный помысел

Замедление в этом состоянии приводит к очередной ступени, называемой «пленением», состояние, имеющее от предыдущих качественное отличие. Если до этих пор человек мог своими силами не только сопротивляться греховным помыслам, но и преодолевать их («если не делаешь доброго, у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним» (Быт. 4:7)), то теперь исчезает даже само желание оставить греховный помысел. Если же таковое и появляется, то без внешней помощи человек уже не в силах избавиться от завладевшего им порочного желания.

Завершающей ступенью этой лестницы в бездну является страсть

И завершающей ступенью этой лестницы в бездну является собственно страсть, парализующая волю и как некий внутренний деспот влекущая человека ко греху. Впрочем, и без исполнения на деле сама страсть губительна для человека и требует для избавления от нее многих усилий, молитв, Божественной и человеческой помощи.

Преподобный авва Дорофей трудность борьбы с укоренившейся страстью иллюстрировал следующим рассказом: «Один великий старец прохаживался с учениками на некотором месте, где были различные кипарисы, большие и малые. Старец сказал одному из учеников своих: вырви этот кипарис. Кипарис же тот был мал, и брат тотчас одною рукою вырвал его. Потом старец показал ему на другой, больший первого, и сказал: вырви и этот; брат раскачал его обеими руками и выдернул. Опять показал ему старец другой, ещё больший, он с великим трудом вырвал и тот. Потом указал ему на иной, ещё больший; брат же с величайшим трудом сперва много раскачивал его, трудился и потел и, наконец, вырвал и сей. Потом показал ему старец и ещё больший, но брат, хотя и много трудился и потел над ним, однако не мог его вырвать. Когда же старец увидел, что он не в силах сделать этого, то велел другому брату встать и помочь ему; и так они оба вместе едва успели вырвать его. Тогда старец сказал братии: “Вот так и страсти, братия: пока они малы, то, если пожелаем, легко можем исторгнуть их; если же вознерадим о них, как о малых, то они укрепляются, и чем более укрепляются, тем большего требуют от нас труда; а когда очень укрепятся в нас, тогда даже и с трудом мы не можем одни исторгнуть их из себя, ежели не получим помощи от некоторых святых, помогающих нам по Боге”«.

По причине того, что замедление в грехе и греховных помыслах для человека становится страшнее самого греха, святые отцы призывали прибегать к покаянию как можно скорее, даже если падения повторяются многократно. В «Достопамятных сказаниях о подвижничестве святых и блаженных отцов» мы находим следующую историю: «Брат спросил авву Сисоя: “Что мне делать, авва? Я пал”. Старец отвечал: “Встань”. Брат говорит: “Я встал и опять пал!” “И опять встань”, — отвечал старец. Брат еще спросил: “Доколе же это будет?” “Пока не будешь взят из жизни сей добрым или порочным, — сказал старец, — Ибо кто каким тогда окажется, тот таким и пойдет туда”».

Может возникнуть вопрос, но отчего же мы в большинстве своем не поступаем так, то есть, не прибегаем к помощи покаяния немедленно, сразу по совершении греха? Если же и покаемся, то редко кто не возвращается, как говорит Писание, «на свою блевотину» (2 Пет. 2:22). Прп. Амвросий Оптинский сетовал: «Какое ныне настало время! — говорил он. — Бывало, если кто искренно раскается во грехах, то уже и переменяет свою греховную жизнь на добрую; а теперь часто бывает так: человек и расскажет на исповеди все свои грехи в подробности, а потом опять за свое принимается».

Вероятно, это происходит в силу нашей раздвоенности, нецельности, что в свою очередь ведет к неспособности принять волевое решение, т.е., к отсутствию решимости. Именно отсутствие решимости по мысли преподобного Серафима Саровского не дает нам подражать древним. И решимость эту нужно проявлять уже на самой ранней стадии развития страсти — против прилога. Если же наша нерешительность не дает нам совершить это сравнительно нетрудное, но необходимое действие, то и силы уходят на борьбу со страстями, разрастающимися порой до чудовищных размеров.

А вот как отсекать прилог в самом начале — это каждому приходится решать индивидуально. К примеру, Императрица Екатерина II имела правило ничего не говорить в приступе гнева, но ждала, пока придет в спокойное расположение духа, и, чтобы облегчить себе трудность молчания, буквально набирала в рот воды. Похожим образом поступал преподобный Моисей Оптинский, который вразумлял провинившихся монахов не сразу, а когда происшествие несколько забывалось.

Конечно же, святые отцы для победы над помыслами в качестве необходимейшего и самого действенного средства предлагают нам молитву. Вот что говорил об этом прп. Иоанн Колов: «Я подобен человеку, который сидит под высоким деревом и видит, что приближается к нему множество зверей и змей; если он не может противостать им, то влезает на дерево и спасается. Так и я, безмолвствуя в келлии моей, вижу злые помыслы, восстающие на меня; когда не могу противостать им — прибегаю к Богу молитвою и спасаюсь». Но этому несложному на первый взгляд умению христианину предстоит учиться всю жизнь.