Кротчайший из людей

Неделя святых отец – это праздник всех ветхозаветных праведников, которые удостоились стать предками по плоти Иисуса Христа. В этот день мы также вспоминаем и пророков, которые предрекали рождение Мессии. И первый среди них – святой пророк Боговидец Моисей, о котором сказано, что «не было более у Израиля пророка такого, как Моисей» (Втор. 34:10).

    

Исход евреев из Египта уже давно является камнем преткновения для многих ученых умов. То археология представляет мало фактов, то реки текут не там, где нужно, то море ведет себя неадекватно, – словом, сложно составить ясную научную картину происшедшего. Человеку церковному, может быть, и нет нужды тщательно проверять разносторонние факты церковной истории, если мы веруем, что Святой Дух руководил писателями Библии. И святой апостол Павел призывает нас не вдаваться в документальность изложения, а извлекать пользу из написанного: «Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности» (2 Тим. 3:16). И правда, если мы верим, что Христос Спаситель восстал из мертвых, то трудно ли нам поверить, что Господь развел для евреев воды Красного (Чермного) моря? А если нет веры в библейские события, то как можно именовать себя христианином?

Однако и нам, безусловно принимающим истинность Пятикнижия Моисея, полезно внимательно вчитываться в библейский текст, задавать самому себе вопросы, учиться на примерах святых, – словом, заниматься тем, что именуется «созерцанием». И задаем мы вопросы не как праздные зеваки, желающие поглумиться над святыней, а с целью назидания, а это хорошо и похвально.

Вопросов же для читателей Пятикнижия – масса. Например, почему Моисей повел евреев не коротким путем в землю Ханаанскую, а кружным? Короткий путь по побережью Средиземного моря занимает меньше 300 километров, и по сравнению с вдвое большим маршрутом, который избрал Моисей по безводной пустыне, он может показаться легкой прогулкой. С одной стороны, мы читаем: «Когда же фараон отпустил народ, Бог не повел [его] по дороге земли Филистимской, потому что она близка; ибо сказал Бог: чтобы не раскаялся народ, увидев войну, и не возвратился в Египет» (Исх. 13:17). С другой стороны, что есть невозможное для Бога Всемогущего? Он смог бы так погнать филистимлян, что евреи не увидели бы ни одного из них до самого Ханаана. Но опять же: Он мог и расположить сердце фараона, чтобы египетский правитель безо всяких казней отпустил бы богоизбранный народ.

Евреи должны были научиться самому главному: доверять свою жизнь Богу

Конечно, мог! Но раз не совершил простейшим путем, то лишь потому, что с нравственной точки зрения это было бы неполезно. Евреи должны были увидеть, какой ценой они «куплены», увидеть величие Господа Саваофа и ничтожность египетских «божков». Они должны были научиться самому главному: доверять свою жизнь Богу, уповать на Него. Но, как видим, казни египетские мало чему научили их. Как евреи роптали уже в Египте, так их ропот на Бога и Моисея не прекращался всю дорогу. Для этого-то и выбран окружной путь – для урока смирения. Вот как Моисей сказал об этом народу израильскому перед своей смертью: «Помни весь путь, которым вел тебя Господь, Бог твой, по пустыне, вот уже сорок лет, чтобы смирить тебя, чтобы испытать тебя и узнать, что в сердце твоем, будешь ли хранить заповеди Его, или нет; Он смирял тебя, томил тебя голодом и питал тебя манною, которой не знал ты, и не знали отцы твои, дабы показать тебе, что не одним хлебом живет человек, но всяким [словом], исходящим из уст Господа» (Втор. 8:2-3).

Надо сказать, что израильский народ с завидным упорством проваливал каждый новый экзамен, оказываясь неблагодарным и маловерным. Эти ропотные хуления мы видим на протяжении всех сорока лет странствования израильтян. Этот ропот стал причиной того, что Господь пять раз хотел полностью истребить мятежный народ и произвести новый от Моисея, но пророк в молитве умилостивлял Бога простить евреев. Господь переменял свое решение, но, даже несмотря на это, в Пятикнижии описаны несколько случаев, когда в стане евреев начиналось поражение и только по молитве Боговидца останавливалось.

Кто же был этот великий ходатай за народ, могущий изменить решение Божие? На многих иконах мы видим перед собой убеленного сединами грозного и сурового старца. Таков ли был Моисей? Ему было около 80 лет, когда Господь призвал его освободить народ Божий из египетского рабства. Бог воззвал к Моисею из горящего куста и повелел возвращаться в Египет. Но Моисей несколько раз отказывался, сначала оправдываясь, что никто не поверит, что Господь послал его. Когда же Бог тут же совершил несколько чудес в удостоверение своей силы, Моисей нерешительно указал на свое косноязычие: «О, Господи! человек я не речистый». Но Господь властно напомнил ему: «Кто дал уста человеку? кто делает немым, или глухим, или зрячим, или слепым? не Я ли Господь? итак пойди, и Я буду при устах твоих и научу тебя, что тебе говорить». Тогда Моисей и вовсе уже робко попросил: «Господи! пошли другого, кого можешь послать» (Исх. 4:10-13), – ибо великим и страшным было дело, на которое призывал его Бог. После этих слов, как говорит Библия, гнев Божий возгорелся на Моисея, и Господь назначил ему в помощники его брата Аарона.

В этом месте Моисей предстает перед нами мягким, нерешительным человеком. Но Господь видел его внутреннее мужество и силу воли, способную нести крест управления огромным народом. Кроме того, Моисей был преисполнен пламенной веры и такой же молитвы. О его силе его молитвы говорит случай при переходе моря. Когда фараон со своим войском стал догонять евреев и прижимать их к побережью, народ принялся за свое обычное дело – стал роптать. Моисей успокоил народ и стал внутренне молиться. «Что ты вопиешь ко Мне?» (Исх. 14:15) – ответил на его молитву Господь и повелел, что делать дальше. Его беззвучную молитву Бог приравнял к воплю по силе духовного напряжения!

Только такой пламенный молитвенник и мог выдержать присутствие Божие в течение 40 дней на горе Синайской при шуме грома и блеске молний. И в то время, как прочие израильтяне от страха говорили Моисею: «Говори ты с нами, и мы будем слушать, но чтобы не говорил с нами Бог, дабы нам не умереть» (Исх. 20:19), сам Моисей дерзновенно обращается к Творцу: «Покажи мне славу Твою» (Исх. 33:18). Так дерзновенен бывает тот, кто уже вкусил Божественной благодати, и исполняется желанием ненасытным вкушать ее вновь и вновь.

Столь пламенный дух изменяет и плоть. У Моисея на лице отобразилось сияние Божественной славы. Поэтому после Богоявления ему на горе Синай Моисей полагал на свое лицо покрывало каждый раз, как выходил к народу, и снимал его, когда входил в скинию. Казалось бы, такой совершенный предводитель, через которого изрекается Божия воля, должен пользоваться непререкаемым авторитетом. Но только не среди израильтян! Множество раз евреи роптали на Моисея, а однажды даже покусились оспорить его право главенствовать. Аарон и Мариам – брат и сестра Моисея – стали упрекать его за то, что он женился не на израильтянке. Они упрекают его, хоть упрекнуть не за что – ведь они вспоминают жену, которую Моисей имел до начала своего общественного служения. Как пишет блаженный Феодорит Киррский, Моисей имел одну жену, Сепфору, да и ее отпустил, когда Бог призвал его для освобождения народа израильского.

«Одному ли Моисею говорил Господь? не говорил ли Он и нам?» (Чис. 12:2) – говорят Аарон и Мариам, подразумевая свое духовное равенство с ним. И это они дерзают сказать человеку, покрывающему свое лицо ради неземного сияния, осеняющего его!

«Моисей же был человек кротчайший из всех людей на земле» (Чис. 12:3).

Слово «кротчайший» встречается здесь единственный раз в Библии

Тут бытописатель дает нам еще одну интереснейшую характеристику Моисея: «Моисей же был человек кротчайший из всех людей на земле» (Чис. 12:3). Слово «кротчайший» встречается здесь единственный раз в Библии. Кротчайший Моисей… Как-то это даже странновато звучит и не вяжется с образом пророка, в гневе разбившего скрижали завета при горе Синай, и с образом полководца, с мечом в руках ведущего израильские полки на неприятеля. Тем не менее, этот суровый пророк и полководец в ответ на эти завистливые обвинения кротко молчит, становясь прообразом молчащего на допросе Спасителя. Когда речь заходила о славе Божией, Моисей всегда являл себя ревностным служителем Господним, не знающим страха или усталости, но, когда дело касалось его собственной персоны, он предпочитал бесславие. Так было при купине, так Моисей вел себя и сейчас.

Но сам Господь вступился за своего избранника: «Слушайте слова Мои: если бывает у вас пророк Господень, то Я открываюсь ему в видении, во сне говорю с ним; но не так с рабом Моим Моисеем, – он верен во всем дому Моем: устами к устам говорю Я с ним, и явно, а не в гаданиях, и образ Господа он видит; как же вы не убоялись упрекать раба Моего, Моисея?» (Чис. 12: 6-8) И ропотники были наказаны за свою дерзость.

Но и Моисей был сделан из плоти и крови и мог оступиться. И, может быть, именно ошибками образ пророка Моисея становится нам роднее, чем если бы мы взирали на него, как на исключительного небожителя. Ошибка – печать земного человека, не ошибаются лишь совершенные, и наш земной путь – путь искоренения своих духовных ошибок.

Где-то и Моисей поддавался слабости и маловерию

Где-то и Моисей поддавался слабости и маловерию. После очередного возмущения народа Моисей, духовно утомленный маловерием окружающих, скорбно молится Господу: «Для чего Ты мучишь раба Твоего? и почему я не нашел милости пред очами Твоими, что Ты возложил на меня бремя всего народа сего? разве я носил во чреве весь народ сей, и разве я родил его, что Ты говоришь мне: неси его на руках твоих, как нянька носит ребенка, в землю, которую Ты с клятвою обещал отцам его? <…> Я один не могу нести всего народа сего, потому что он тяжел для меня; когда Ты так поступаешь со мною, то [лучше] умертви меня, если я нашел милость пред очами Твоими, чтобы мне не видеть бедствия моего» (Чис. 11: 11-12, 14-15). Тут мы сразу вспоминаем второго великого пророка – Илию. После явления славы Господней на горе Кармил, когда огонь с небес пожрал жертву Илии, и все идольские пророки были умерщвлены, нечестивая царица Иезавель послала убить его. Пророк Илия ушел в пустыню, в ту самую Аравийскую пустыню, где за 500 лет до этого странствовал пророк Моисей с израильским народом, сел под можжевеловым кустом и в изнеможении от такого удивительного неверия своих соплеменников просил себе смерти: «Довольно уже, Господи; возьми душу мою, ибо я не лучше отцов моих» (3 Цар. 19:4). Так и нам бывает иногда тяжко видеть вокруг себя тотальное отступление от веры, а если мы в ответе за окружающих, то эта тяжесть просто невыносима. Это же неверие иудеев заставляет, по словам святителя Иоанна Златоуста, изречь и самого Христа: «О, род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас?» (Мф. 17:17)

Маловерие подобно яду или концентрированной кислоте. Оно разъедает все, к чему прикасается. Поэтому Святые отцы и запрещают людям, не твердым в вере, читать еретические книги – опасность заражения духовной болезнью очень велика. Время от времени все мы впадаем в маловерие. И великий Моисей также оказался в нем повинен. Израильтяне оказались в пустыне Син, где не было ни капли воды, ни для людей, ни для скота. Людей же было только 600 тысяч воинов от 20 лет. Весь народ, вышедший из Египта можно, таким образом, оценить в более чем 2 миллиона человек. Когда народ начал жаловаться на отсутствие воды, Господь сказал Моисею: «Возьми жезл и собери общество, и скажите в глазах их скале, и она даст из себя воду: и так ты изведешь им воду из скалы». Моисей собрал народ и сказал: «Послушайте, непокорные, разве нам из этой скалы извести для вас воду?», но в сердце его было сомнение, что Господние слова исполнятся. И он не приказал словом скале, как велел ему Бог, а ударил по скале жезлом, и истекла вода. Поэтому Бог и сказал Моисею с Аароном: «За то, что вы не поверили Мне, чтоб явить святость Мою пред очами сынов Израилевых, не введете вы народа сего в землю, которую Я даю ему» (Чис. 20:8-12).

Какое суровое наказание для Моисея! Недаром пророк перед своей смертью молил Господа: «Владыко Господи, дай мне перейти и увидеть ту добрую землю, которая за Иорданом, и ту прекрасную гору и Ливан» (Втор. 3: 24-25). Но Бог желал, чтобы в новые мехи вливали новое вино, чтобы в землю обетованную вошли мужи совершенной веры. Блаженный Феодорит Киррский еще указывает, что земля обетованная – это символ благодати Нового Завета, а поэтому закон в лице Моисея и окончился до перехода израильтянами через Иордан. Поэтому-то Моисей и назвал своего самого верного служителя – Осию, сына Навина, – Иисусом, то есть спасителем (Чис. 13:17). Именно Иисус Навин ввел иудеев в землю обетованную, прообразуя то, как Иисус Христос введет свой народ в Царство Благодати.

И как закон являлся «детоводителем» ко Христу (Гал. 3:24), издали открывал человеку благодатные заповеди блаженства, так и Моисей удостоился издали узреть землю обетованную. Перед смертью Господь повелел взойти ему на гору Нево и показал ему там всю землю, обещанную Аврааму, даже до Средиземного моря. Там и умер Моисей.

Перед своей смертью он предрек Израильскому народу: «Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь Бог твой, – Его слушайте» (Втор. 18:15). Исполнились эти слова в полноте лишь на Христе Спасителе, ибо, как свидетельствует Писание, «не было более у Израиля пророка такого, как Моисей». И как Моисей был при жизни «кротчайшим», искал не себе славы, а лишь прославления Господа Бога, таким же кротчайшим он остался и после смерти. Моисей «скрылся» от чрезмерного почитания соплеменников, как говорит Библия: «Никто не знает [места] погребения его даже до сего дня» (Втор. 34: 6).

В Типиконе на день пророка Моисея указана служба «без праздничного знака»

Избежал Моисей и почитания христиан, потому что почти никто, даже из людей церковных и священства, не сможет, не заглядывая в календарь, назвать день его памяти. Этот день – 17 сентября по новому стилю. А в Типиконе на день пророка и Боговидца Моисея указана служба «без праздничного знака» – самое скромное, какое только может быть, богослужение. Но он воистину велик! И об этом свидетельствует и то, что в час Преображения на горе Фавор Христу явились два величайших ветхозаветных праведника, пророки Моисей и Илия, и «говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме» (Лк. 9:33).

Сорокалетнее странствование израильского народа так напоминает нам нашу собственную жизнь. Что Моисей говорит своим соплеменникам, мы можем смело относить к себе: Бог и нас смиряет и испытывает, томит голодом и кормит манною, чтобы мы научились единственно уповать на Творца Небесного. Всегда промышляет о нас, даже если нам и кажется, что мы оставлены. Так и Израиль, хоть по временам голодал и жаждал – но не без Промысла Божия. Недаром Моисей говорит народу: «Одежда твоя не ветшала на тебе, и нога твоя не пухла вот уже сорок лет» (Втор. 8:4). Как походную скинию-храм, мы должны носить в своем сердце постоянное памятование Господа. Вслушаемся еще раз в слова Моисея, которые через полторы тысячи лет повторил Христос Спаситель, потому что к тому времени их уже многие позабыли: «Люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею твоею и всеми силами твоими. И да будут слова сии, которые Я заповедую тебе сегодня, в сердце твоем; и внушай их детям твоим, и говори о них, сидя в доме твоем и идя дорогою, и ложась и вставая; и навяжи их в знак на руку твою, и да будут они повязкою над глазами твоими, и напиши их на косяках дома твоего и на воротах твоих» (Втор. 6:5-9).