Основой для создания иконографии «Введение во храм Пресвятой Богородицы» стали описания этого события, зафиксированные в таких письменных источниках как «Протоевангелие Иакова» (гл. 7–8), «Евангелие псевдо-Матфея» (гл. 4–7). Эти апокрифические тексты отражают устное церковное предание, повествующее о рождестве и детстве Пресвятой Богородицы.

Написанное во второй половине II века «Протоевангелие Иакова» получило распространение в восточной части христианского мира, а «Евангелие псевдо-Матфея», датируемое IX веком, было популярно на Западе. Этим объясняются некоторые различия между западным и восточным вариантами иконографии праздника.

В большинстве случаев церковные образы того или иного события создаются после появления празднования в календаре. Празднование «Введения во храм» было установлено достаточно поздно. В VIII веке праздник отмечен в некоторых месяцесловах, а в IX веке он был уже широко распространен на Востоке.

Серединой IX века датируется первая из дошедших до нашего времени сцена «Введение во храм». Это фрагмент протоевангельского цикла в капелле Иоакима и Анныв Кызылчукуре (Каппадокия). В последующие века этот сюжет прочно закрепляется в монументальной храмовой декорации. Сцена «Введения» встречается в интерьерах церквей, расположенных на всей территории восточно-христианского мира: в киевском Софийском соборе, церкви Успения в Дафни (недалеко от Афин), Псковском Спасо-Преображенском соборе Мирожского монастыря, церкви Богоматери Перивлепты в Охриде (Македония), Кралевской церкви монастыря Студеница (Сербия), соборе афонского монастыря Хиландар, церкви монастыря Хора (Кахрие-джами) в Стамбуле.

Самые ранние изображениям праздника на иконах — это фрагменты эпистилиев* XII века из монастыря Ватопед и обители великомученицы Екатерины на Синае.

Центром композиции является маленькая, хрупкая фигура Пресвятой Девы, приведенной родителями согласно их обету в Иерусалимский храм. К Ней склоняется вышедший навстречу первосвященник; по преданию это был праведный Захария, отец Иоанна Предтечи. Фигура Захарии помещается или в открытых вратах ограды, или за затворенными вратами, напоминающими царские врата иконостаса. Позади первосвященника может быть изображен церковный престол, а над ним — сень (киворий). Все эти детали соотносятся с текстами паремий и песнопений богослужения, которые раскрывают тему Богоматери как одушевленного храма, вместившего невместимое Божество.

Первая и вторая паремии праздника (Исх. 40: 1–5, 9–10, 16, 34–35; 3 Царств 7:51; 8: 1, 3–7, 9–11) повествуют об устройстве Моисеем скинии и построении Соломоном храма. И скиния и храм согласно толкованию святых отцов являются прообразами Богородицы. Несколько нарочитое изображение на иконе дверей напоминает верующим о другом прообразе — видении пророком Иезекиилем таинственного храма, затворенными дверями которого входит и выходит Господь (Иез 44. 1–4). Это пророчество традиционно истолковывается как указание на приснодевство Богородицы.

Наличие в композиции деталей именно христианского храмового убранства вряд ли может быть объяснено тем фактом, что художники бесхитростно изображали современные им храмовые интерьеры. Разумеется, ветхозаветного храма они видеть не могли, но существовали его описания. И средневековые художники были достаточно образованы, чтобы понимать, что там не было царских врат, а жертвенник не был похож на престол православного храма. Этим анахронизмом могло сознательно подчеркиваться то, что Введение во храм, как и Рождество Богоматери, — это начало времени Нового Завета, «предображение» благоволения Божия (как говорится в тропаре), предвкушение эры Спасения и Благодати. Иерусалимский же храм — это место, неразрывно связанное с эпохой Закона, с ушедшим в прошлое ветхозаветным периодом.

В произведениях IX–XIII веков позади Богородицы изображались праведные Иоаким и Анна, а за ними процессия дев с зажженными свечами в руках. В поздне-византийский период в иконографической схеме произошло изменение: иудейские девы стоят сразу за Богородицей, а Ее родители представлены замыкающими торжественное шествие. В верхней части композиции изображается сцена питания Богоматери ангелом. Пресвятая Дева представлена внутри храма, сидящей на ступени Святая Святых.

В западноевропейских произведениях времени позднего Средневековья и Ренессанса Богородица изображается в одиночестве восходящей к порогу храма по крутым ступеням лестницы, поскольку в повествовании псевдо-Матфея делается акцент на этом эпизоде. Шествие дев со светильниками не изображается, так как о нем нет упоминания в указанном латинском источнике. Художники Возрождения со свойственным этому периоду вниманием выстраивают массивные архитектурные фоны. Многие мастера создают образ Иерусалима I века до Р.Х., соединяя элементы современной им итальянской архитектуры (лоджии, дворцы, дозорные башни, рустованные стены) с деталями сохранившихся античных построек (обелиски, цилиндрические храмы-толосы).

В русских памятниках также наблюдается тенденция перехода от «условных» архитектурных фонов, унаследованных из византийской традиции, к попыткам передать формы отечественной архитектуры: белокаменные резные фасады, закомары, луковичные главки, шатровые звонницы. А в XVII веке, ознакомившись с западноевропейским искусством (в основном посредством гравюр), русские мастера пытаются заимствовать не только отдельные изображения «античных» построек, но и способы перспективного построения пространства.

_________________________________

* Эпистилий — длинная горизонтальная икона с изображением нескольких праздников; ставился поверх местных икон иконостаса.