Как говорить о вере с подростками? Такой вопрос на повестке. Многие его задают. Но не все, кто должен. Слышишь, бывает, в церкви «Вот вышел Сеятель сеять…» и плакать хочется. Потому что есть много мест, где Сеятеля забыли, как Он выглядит, и где семя из руки Его не падает ни на дорогу, ни в терние, ни, тем более, на почву вспаханную и жирную. Без слова Божия людям смерть. И не Христу же опять с небес на землю приходить, чтобы возобновлять проповедь! Он нам это повелел и заповедовал. И мы обязаны сеять молодым и старым, ученым и простым. Отсюда локальный вопрос: как говорить о вере с подростками?

Для начала нужно просто говорить. Даже если не знаешь как. Иди. Ошибись. Пойми, что ты никакой. Приобретешь опыт неудач, почувствуешь, что парашют не раскрылся… Смиреннее станешь. Учиться захочешь. Ведь многие думают: говорить – не мешки ворочать. А ты пойди, да поговори. Потом охотнее вагон разгрузишь, нежели в учителя пойдешь.

Не смейте придумывать отговорки

Итак, нужно идти к подросткам. Не для триумфальных выступлений, не за победой. Просто идти. Благо, их не надо собирать по подворотням и вокзалам. Они уже собраны: в школах, спортивных секциях и т.п. Оцените великое благо – государство уже собрало множество подростков в определенных местах для разных благих целей. Слава Богу за это! И вот вас пригласили. Не смейте придумывать отговорки, причины сойти с дистанции. Идите. Не за похвалами и рукоплесканиями. Ради Христа двигайтесь.

Они не будут слушать вас с открытым ртом. Или будут, но только первые десять минут – от непривычности. Потом рты закроются и скептически скривятся. Их ведь ничем уже не удивишь. Некоторые в шестьдесят лет от роду не видали того, что нынешний подросток с двенадцати лет в интернете смотрит регулярно. И они отравлены верой в то, что деньги решают все. Что деньги – это главная сила и ценность в жизни. И еще они слышали от взрослых, что вера – это разновидность бизнеса, и попам верить нельзя. Вообще все, что они скажут или подумают, подслушано у взрослых. Поэтому, встретившись лицом к лицу с цинизмом, дерзостью, наглостью и глупостью подростков, умножьте мысленно все это на пять или на шесть. Только представьте, какова степень цинизма, наглости и глупости у взрослых, среди которых живут дети! А ведь это наша паства. Мы их крестим. Мы их отпеваем. Мы освящаем их жилища. И они же считают нас непонятно кем, а мы, общаясь с богомольными бабушками, даже думать не хотим, как и чем заражены наши люди. Поэтому, пока не поздно, идите в школы. Депутатский «Мерседес» можете не спешить освящать. А в школу идите. На дворе уже скоро 2017. Отнимите сто от указанного числа и вспомните, что было тогда.

Вспоминая себя, пытаюсь встать на место нынешних подростков. К нам во времена Московской Олимпиады священники в школу не ходили. К нам в школу приходили ветераны, спортсмены, военные, милиционеры, инженеры и т.д. Все делились опытом. Подобных встреч было много. Я помню, как сейчас, несколько. Первая – с офицером-спецназовцем, вторая – с участковым милиционером. Первый зажигал звезды рассказами о суровой и мужественной жизни. Второй описывал в деталях жизнь городских подворотен, в которых многие из нас уже получали «по репе». Второй был интересней. Статистика преступлений, сколько за что дают, чем грешат малолетки в нашем возрасте, как киоски обкрадывают, и так далее. Мы слушали, открывши рты. Мы слушали людей дела! Просоленных, прожженных. Не чистоплюев и сказочников. Пришел бы чиновник министерства образования, я бы спал. Потому что любой здравомыслящий человек спит во время проповеди чиновника.

Людям, с чиновничьим складом души, в школе делать нечего

Людям, с чиновничьим складом души, в школе делать нечего. Даже не пробуйте. Либо они – ученики – заснут. Либо засыплют лектора провокационными вопросами, от которых чиновник перепугается. Идти нужно тем, у кого душа молодая. Не бумажная. Вот придет Федор Конюхов, и все. В смысле – все хорошо. Народ не фарисея слушать будет, а странного мужичка, пересекавшего Тихий океан в каком-то медном тазу и летавшего на воздушном шаре вокруг экватора. Это же настоящий Жюль Верн! Причем живой и с епитрахилью. Разве его можно не слушать? Ну, конечно, лентяи и дезертиры тут же скажут: мы, мол, не путешественники. Пусть, мол, ваш Жюль Верн теперь и проповедует. А мы им скажем: стоп! А у нас масса священников с высшим образованием и неординарной судьбой. Это не то что до революции: «Сын дьячка – протоиерей; сын священника – архиерей». У нас нынче фейерверк возможностей. По первой профессии вы без труда найдете среди священников и физиков-ядерщиков, и офицеров-подводников, и специалистов по компьютерной графике… Вот эти-то люди и должны идти в школу, к подросткам. Их будут слушать, открывши рот.

И прежде, чем вы объясните им третий или четвертый член Символа веры, расскажите им просто о себе. Нет ничего интереснее, чем искренний рассказ человека о своем обретении веры, о своей жизни до веры и уже с ней. Вот тут-то рты раскроются и до конца встречи не закроются. Подросткам же нужно однажды узнать, что в Церкви служат не сухие чиновники, нудно вещающие о моральных истинах, которые сами чиновники не шибко соблюдают. А в Церкви служат интересные люди со своей тяжелой и уникальной судьбой, знающие подноготную обычной жизни. Покаявшиеся грешники, одним словом.

А дальше работают слова Тихона Задонского. «Любовь подыщет слова». Вы расскажете – они вдохновятся. Но потом, если визиты станут более-менее регулярными, нужно будет не только о себе говорить, но и учиться: готовить темы, проговаривать их, учиться владеть аудиторией… О, это целое искусство! На сегодня мы подводим черту. А именно: не идти к подросткам – преступление. А если идешь по заповеди – не будь скучен. Заинтересуй их. Сможешь – начнется следующий этап. Этап трудов, о котором не стоит говорить, пока первый этап не пройден.