В день Великой пятницы – в день воспоминания распятия Господа – публикуем никогда не переводившийся с древнегреческого языка, в подлинной византийской метрике, кондак преподобного Романа Сладкопевца «На страдание Господа и плач Богородицы».

Почему для нас важен этот кондак? Во-первых, в силу того, что его начало читается на утрене Великой пятницы («Нас ради Распятого, приидите, вси воспоим»). Во-вторых, он явился одним из источников канона Симеона Логофета «Плач Богородицы», который читается на повечерии Великой пятницы.

В кондаке выразительно и ярко отражается скорбь Пресвятой Богородицы о Ее страждущем Сыне:

Ныне, видишь, Чадо, * Моих слез потоки.
Я утру от очей * – сердце Мое сокрушаю * еще боле,
но не может же молчать * помышленье Мое.

С другой стороны, тут парадоксально исповедуется радость страдания Христа:

И день страданья * не явишь горьким.
Ради него сладостен * Я с небес снизошел, * словно манна,
и не на горе Синай^[1], * но в чреве Твоем.

Преподобный Роман являет глубокое богословие – сочетание страдания и бесстрастия во едином Христе:

Ты же и страждешь, * Ты и не страждешь,
Ты умираешь, Ты и спасаешь!

Перевод с древнегреческого языка совершен диаконом Владимиром Василиком.

Кондак иной,
поемый в Великую пятницу на страдание Господа и плач Богородицы,
несущий акростих следующий: «Смиренного Романа»

Глас 4

Проэмий

Ради нас всех Распятого * все придите, воспоим,
Его же узрела Мария * на Кресте и глаголала:
«Даже распятье терпящий, * Ты еси Сын Мой и Бог Мой».

Любимого Агнца * видя, Агница ныне
ко убийству влекомого, * последовала Мария, * власы распустив,
со иными женами, * так восклицая:
«Камо идеши, Чадо? * Чего ради Свой путь * быстро свершаешь?
Иль готовится новый * брак иной в новой Кане?^[2]
И туда поспешаешь, * из воды им вино сотворити?
Пойду ли с Тобою, * останусь ли, Чадо?
Даждь Мне слово, о Слове, * не молчи, идя мимо.
Чистой Ты соблюл Меня, * Сыне Мой, Ты, и Боже.

Не надеялась, Чадо, * таким Тебя видеть,
никогда не верила, * что настолько столь безумны * беззаконные,
что неправедно прострут * на Тебя руки.
Дети ведь недавно * восклицали так Тебе: * «Благословенный!»^[3]
Ветвями дорога * преисполненная
для всех указует * беззаконных к Тебе восхваленья.
Чего ж ныне ради * дурное свершилось?
Знать, увы, желаю, * как Мой свет гаснет днесь,
как к кресту пригвождается * Сын Мой и Бог Мой.

Отходишь, о Чадо, * к неправедной смерти,
и никто не состраждет. * Не идет с Тобою Петр, * сказавший:
«Я не отрекусь вовек * даже пред смертью»^[4].
И Фома оставил, * возопивший: «Вместе с Ним * все да умрем мы»^[5].
А где же иные * сыновья со слугами,
кто должен судить был * двенадцать колен все^[6], * где они ныне?
Из них никого нет, * Один же за всех Ты,
Чадо, Един умираешь * за них, всех Ты спас
и благоволил о всех, * Сын Мой и Бог Мой».

Такое Мария * от скорби глубокой
и от многой горести * восклицала и плакала. * Обратился
к Ней Рожденный от Нея, * так восклицая:
«Что рыдаешь, Мати? * Что с другими женами * Ты предлагаешь?
Бежать от смерти? * Как спасу Адама Я?
Во гроб не вселяться? *Как Я к жизни привлеку тех, кто во аде?
Пусть же, как Ты знаешь, * неправо распнусь Я.
Что же плачешь, Мати? * Лучше воззови же так:
“Ибо волей пострадал * Сын Мой и Бог Мой”.

Оставь ныне, Мати, * оставь Свою горесть,
не положено рыдать, * ибо Ты обрадованной^[7] * нареклася,
и Твое призвание * плачем не скрывай
и неразумным * не уподобляй Себя, * Мудрая Дево.
В средине чертога * пребываешь Моего^[8].
Не мрачи же душу, * словно вне его пребывающая,
и тех, кто в чертоге ,* зови, как рабов Своих.
В трепете бегущий, * всяк Тебя послушает,
когда скажешь: “Где же есть * Сын и Бог Мой?”

«Не плачь же, Мати, но Ты лучше воскликни: / “Волей принимает страсть Сын Мой и Бог Мой”»

И день страданья * не явишь горьким.
Ради него сладостен * Я с небес снизошел, * словно манна,
и не на горе Синай^[9], * но в чреве Твоем,
и внутри его Я * усырился, как Давид * предвозвещает
Гору усыренну. * Всечестная, помышляй^[10],
ведь Я существую, * ибо, Слово Сущее, стал в Тебе плотью
и в ней Я страдаю, * и ей Я спасаю.
Не плачь же, Мати, * но Ты лучше воскликни:
“Волей принимает страсть * Сын Мой и Бог Мой”».

При этих реченьях * Пречистая Матерь
от Нее рожденному, * воплощенну несказанно, * еще боле
Свою душу растерзав, * так восклицала:
«Что глаголешь, Чадо: * “Ты с другими женами * не предлагай Мне”?
Им подобно, и Я * в чреве Сына – Тебя –
носила во утробе * и питала молоком сосцами Моими.
Как же хочешь ныне, * чтоб не плакала, Чадо,
о Тебе, спешащем * смерть приять жестокую,
мертвых воздвизающем, * Сын Мой и Бог Мой?

Ныне видишь, Чадо, * Моих слез потоки.
Я утру от очей – * сердце Мое сокрушаю * еще боле,
но не может же молчать * помышленье Мое.
Что глаголешь, Сын Мой: * “Коль не постражду, Адам * здравым не будет”?
Ты же без страданья * многих, многих исцелял.
Очистил проказу * и не пострадал никак, * быв ей непричастен;
Ты расслабленного * воздвиг без болезни^[11],
словом же слепому * зренье даровал, Благой^[12],
и бесстрастен Ты пребыл, * Сын Мой и Бог Мой.

Мертвых Ты воздвиг, * не стал Ты мертвым
и не положился в гроб. * Как же скажешь: “Коль не страдаю, * коль не умру Я,
ныне страждущий Адам * не исцелится”?
Повели, о Спасе, * и воздвигнется сейчас * ложе носящий^[13].
Если и во гробе * погребен был Адам,
как Лазаря гласом * Ты из гроба воздвиг^[14], * так и его восставь.
Тебе ведь всё служит, * как всех Создателю.
Что бежишь, о Чадо? К убиенью не спеши,
не дружи со смертию, * Сыне и Боже Мой!»

«Не знаешь, о Мати, * что молвлю, не знаешь.
Так открою Я Твой ум, * и вмести же словеса, * те, что слышишь,
и Сама уразумей * то, что глаголю.
Тот, о ком сказал Я, * ныне страждущий Адам, * болеет люто
не только телом, * но и своей душой.
И по своей воле * заболел, меня не слушав, и пострадал.
Ты знаешь реченье. * Не плачь же, о Мати.
Лучше же воскликни: * “Адама помилуй
и Еву ущедри, * Сыне и Боже Мой!”»

Ты же и страждешь, Ты и не страждешь, / Ты умираешь, Ты и спасаешь!

О Сыне, Ты, Девы, * О Боже, Ты, Девы!
Ты вселенной Творец. * Твои муки, Твою бездну * премудрости
ведаешь же Ты, чем был * и чем Ты стал.
Ты, страдать желая, * удостоил к нам прийти, * спасти человеков,
Ты грехи же наши, * словно Агнец, взял на Себя,
Твоим же закланьем * Ты их умертвил, всех же спас, о Спасе.
Ты же и страждешь, * Ты и не страждешь,
Ты умираешь, Ты и спасаешь. * Ты Пречистой даровал
дерзновенье звать Тебе: «Сын и Бог Мой».