Иногда к священнику обращаются за советом с различными «судебными» вопросами: и в зачаточном состоянии, и в стадии «досудебного разбирательства», и в самой мучительной – «юридической» стадии. И ладно еще, если обращаются люди далекие от Церкви, но приходят и те, кого мы называем «верными», а горше всего, когда с такими проблемами приходят люди, у который раздор произошел в семье. Это самое тягостное. И вот священник всегда предстаёт перед дилеммой: сказать прямо, как есть, об отношении Церкви ко всякого рода судебным тяжбам, разбирательствам и выяснениям имущественных отношений – или проявить снисхождение, что называется, войти в положение и поддержать скорбящего человека. Наверное, правильно будет сказать и о высшем проявлении Божественной правды в этом вопросе, а потом проявить снисхождение, с тем, чтобы само снисхождение не было принято за совершенную норму и правило.

Настойчивость в достижении справедливости не всегда согласна с правдой Божией

Земная жизнь со всеми её несправедливостями есть не что иное, как следствие повреждения человеческой природы, проявление греха в этом мире. И никакое внешнее переустройство не принесет блага, пока сам человек не обновится духовно. На это обращает внимание Господь, призывая избегать любостяжания, как причины многих пороков: ненависти, вражды, зависти, обид, ссор и распрей. Больше того: настойчивость в восстановлении или достижении справедливости не всегда согласна с правдой Божией. Здесь, в земной жизни, христианину зачастую нужно и пострадать, и потерпеть ущерб, и смириться, утверждаясь и пребывая в истине, чтобы за верность свою получить воздаяние в вечности. Больше того, можно добиться справедливости в земном измерении, но утратить благодать в вечности. И вопрос этот – дилемма о благополучии в земной жизни и о воздаянии в вечности – это вопрос веры.

Господь заповедовал нам: Кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду (Мф. 5, 40). То есть высшее проявление христианского духа – это совершенная нестяжательность и готовность отдать последнее требующему, и лучше остаться в нищете, нежели должником кому-либо в духовном и нравственном отношении. Решимость переносить лишения ради исполнения высшей правды – один из важнейших признаков истинной веры. Это первое, что нам надо знать и помнить твердо, если обстоятельства складываются так, что мы оказываемся втянутыми в имущественный конфликт или противостояние в семье, с соседями или с людьми, ставшими «поперек» наших интересов.

И уж тем более недопустимо судебное противостояние между христианами. Апостол Павел прямо говорит: И то уже весьма унизительно для вас, что вы имеете тяжбы между собою. Для чего бы вам лучше не оставаться обиженными? для чего бы вам лучше не терпеть лишения? (1 Кор. 6, 7). И святые отцы монашествующие, как бы подводя итог теме христианского отношения к судам, говорят: «Судиться не христианского жития дело; об этом нет и намека в учении Христовом» (Добротолюбие, т. 2, стр. 755, ст. 279).

Образец христианского поведения в имущественном споре – это отказ от притязаний

Итак, высший образец христианского поведения во всяком имущественном споре – это смиренный отказ от всяческих притязаний и терпеливое перенесение следующих за тем скорбей и обид. Запомним это, по крайней мере чтобы мы отступление от высоты и чистоты нашего призвания не старались оправдывать и уж тем более выдавать за «норму».

Теперь, помянув о заповеди совершенства, об образце христианского поведения во всяких имущественных спорах, скажем и о возможном снисхождении к человеческой немощи и постараемся понять, что мы можем доброго сделать, если нет у нас решимости самоотречения. Будем, по крайней мере, ясно осознавать свою немощь и, помня, что Бог гордым противится, а смиренным даёт благодать, станем вести себя кротко, благоразумно и сдержанно. То есть не злословя обидчиков, не осуждая и не обсуждая с раздражением и досадой их поведение, с болью и скорбью о создавшемся разделении будем молиться и о самих обидящих (исполняя тем заповедь Божию), и о скорейшем примирении и благополучном разрешении спора. Ну и, в чем возможно, будем стараться идти на уступки, делая это с чистой совестью, ради Христа, не ожидая взамен никакого «понимания» и «благорасположения» от противоборствующей стороны, всецело предавая себя и своих близких в волю Божию.

Человеку кажется иногда, что воля Божия не совпадает с его представлением о благе и пользе

Это последнее бывает непросто не то что исполнить, а просто даже пожелать от души. Потому что человеку кажется иногда, что воля Божия не совпадает с его человеческим представлением о благе и пользе. И это действительно бывает так, потому что мы в первую очередь заботимся об устроении нашей земной жизни, о её благополучии и комфорте, а Господь имеет попечение о благоприятном устроении нашей души в вечности. И для этого – совершеннейшего и радостного пребывания в Царствии Небесном – нам иногда нужно и поскорбеть, и пострадать, и потерпеть лишения в этой земной жизни. Вот этого мы и боимся. Но и сам это страх не страшен, только бы последним нашим словом во всякой молитве и прошении было: «не как я хочу, Господи, но как Ты!» И тогда, даже если Господь попустит нам некоторый ущерб, и страдание, и скорбь, но скорбь эта всенепременно обратится в такую радость, что мы и за саму скорбь, как за необходимое средство стяжания этой радости, станем благодарить Господа с искренними слезами сокрушенного умиления.

Но как же, – спросит кто-нибудь, – не отстаивать свои права, не бороться за справедливость, проявлять безволие в отношении всякого беззакония?! Давайте разберемся по порядку. Сначала скажем об отстаивании своих «прав». Прямо скажем, что в Духе Святом нет у нас никаких «прав», кроме одного, но главного права – права на духовную свободу, свободу от греха, которую даровал нам Господь ценой Своей честной крови, пролитой на кресте. И эту свободу, это священное право нам только и стоит блюсти и отстаивать со всякой ревностью. Но для этого вовсе не нужны суды и юридические разбирательства, а только непреклонная решимость жить и поступать по правде Божией, со всецелым упованием на Его помощь.

В то же время нам не запрещено, а даже и заповедано, в духе и истине, то есть подобающим образом, отстаивать и исповедовать свою веру, обличая и отвергая всякую ложь. И Господь, когда Его ударил слуга первосвященника, не смолчал и не подставил другую щеку, а человеколюбиво обличил слугу, призывая его к осмысленному и правому поведению (Ин. 18, 23). Так что если нас влекут в суды помимо нашего желания – и здесь нам не запрещается говорить, больше того – если мы влекомы в суды за исповедание правды Божией, то Сам Господь в лице апостолов обещал, что Духом Святым нам будет дано, что говорить и как отвечать. Но это именно относится не к отстаиванию каких-то материальных или иных личных благ, а к стоянию за правду Божию. То же самое можно сказать и о защите от незаконных притеснений слабых и немощных, вообще тех, кто так или иначе зависит от нас. И в этом смысле, наверное, нельзя запретить участвовать даже и в имущественных разбирательствах и судах тем, кто живёт в семье, или кто занимает руководящую должность, или несет ответственность за людей, неспособных за себя постоять. Потому что здесь уже речь идет не о защите своей персоны, но о защите ближнего. А это прямо сообразуется с заповедью Божией о любви, и даже любви жертвенной.

Будем помнить, что и Сам Господь не избежал судебной несправедливости

Ещё один важный вопрос – справедливость самих судов, которая у многих вызывает небезосновательное сомнение. Что тут сказать – ввязываясь в любые судебные разбирательства и тяжбы, ещё и ещё раз вспомним о несовершенстве этого мира и будем готовы к тому, что в конечном итоге всё выйдет совсем не так, как мы надеемся. Будем помнить, что и Сам Господь не избежал судебной несправедливости и был причтен к разбойникам, пострадал и умер на Кресте. И том и состоит наше христианство, что мы, живя и поступая по правде в этом мире, должны быть готовы к тому, что можем пострадать за истину. Только бы совесть наша была чиста, только бы, как говорит апостол Петр, не пострадал кто из нас как преступник (ср. 1Пет. 4, 15).

И в этом смысле не лишним будет напомнить, что всякое хищничество, корыстолюбие и лихоимство, осуществляемое пусть даже путем, по-видимому, законным – есть дело явно богопротивное. Здесь мы уже говорим о духовном и нравственном преступлении. И всякому поступающему так, притесняющему слабого и беззащитного, надо твердо знать, что он творит дела безбожные, гибельные для души, какой бы властью, саном или иным положением в обществе не обладал этот человек, напрасно мнящий себя христианином.

Так что и в таком сложном и неприятном вопросе, как судебные тяжбы, требуется духовное рассуждение и благоразумие. И если можем – пострадаем имущественно или как-то иначе за правду. Если же нет у нас сил понести этот крест – по крайней мере не будем оправдывать себя, а с осознанием своей немощи понесем все судебные тяжбы с христианским беззлобием и достоинством, молясь за обидчиков, делая всё необходимое для отстаивания своих законных прав, но молитвенно предоставляя окончательное решение любых, самых сложных и запутанных дел в руки Божии. То же самое можно сказать и о защите ближних, только здесь уж и само то, что мы отстаиваем не личные интересы, придаст нам сил и решимости в духе самоотверженной и ревностной по Богу любви.