Организованное наступление, даже нет, – регулярная, хоть и необъявленная, война против библейского человека. Да, именно так. Полномасштабная война против библейского человека. Это смысл нашей эпохи, как мне он видится.

Каждый волен по-своему понять и наименовать время, в котором он живет.

Эра Водолея.

Суета сует.

Звук шагов Мошиаха.

«Век мой, зверь мой, / Кто сумеет заглянуть в твои зрачки…» И так далее.

А у меня вот так: война против библейского человека. Каждое слово в этой фразе требует истолкования.

Во-первых, что такое «библейский человек»? Говоря простейшим языком, это тот, о ком в старой песенке пелось: «Пусть всегда будет солнце, / Пусть всегда будет небо, / Пусть всегда будет мама, / Пусть всегда буду я».

Иными словами, библейский человек верует в вечную жизнь (пусть всегда буду я). У него есть семья (или он стремится к семье как к неизбежному условию нормальной жизни). Он живет на земле под небом. В четко и правильно определенных координатах. Не в космосе он живет, не на других планетах. И желательно, чтобы в земле под его ногами не было ядерного могильника, а в ближайший пруд не был слит мазут с соседнего завода.

Богом созданный мир, спасенный от осквернения варварскими руками, – раз. Библейская семья: папа, мама, дети – два. Желание вечной жизни, а отсюда: совесть, вера, общение с Богом, покаяние, жертва. Это три. И это простейшая выжимка из термина «библейский человек».

Против него как раз ведется война. Семьи, говорят, не надо, или вместо нее надо что-то фантастическое и стыдное. Совести не надо. Это, мол, все рефлексии, навязанные социумом. Вера, Церковь, молитва – все пыль, чушь, ложь. Сама душа – ложь, и вечная жизнь не более, чем бред. А все, что есть, это инстинкты, страсти и безысходность. Весь шум мира – от страха перед тишиной, а сам страх этот – от безверия и неизбежного в этом случае тупика.

Напоследок отчаявшемуся человеку остается загадить Землю: вырезать леса, заплевать колодцы, разогнать зверя, вытравить рыбу. Тогда останется мечтать только о межгалактических странствиях, для чего придется что-то покурить.

Такова картинка. Ее долго рисовали и пока не окончили.

Чтобы тащить нас всех туда, где все только усугубится, мало одного лишь личного греха

Чтобы тащить нас всех туда, где все только усугубится, мало одного лишь личного греха. Мало личных слабостей и гадостей отдельных людей. Что же надо?

Надо оседлать мелкие ручейки личных грехов и направить их в единое русло. Нужно управлять процессом. Это и есть планомерная война. Есть ведь бандитские наскоки и хулиганские выходки. И это страшно, неприятно, опасно, но это не война.

Война – это иерархически структурированное войско. Это запасы, снабжение и продовольствие. Это штабная аналитика и разведка на местности. Это диверсионные группы в тылу. Это информационное сопровождение кампании. Это отвлекающие маневры и ложные удары ради концентрации сил на главных направлениях. Это очень много обученных людей, получающих приказы из одного центра. И это очень слаженная деятельность не ради «попугать», а ради «уничтожить». Именно такая война и ведется против маленького библейского человечка, который всего-то и хочет, чтобы всегда была мама, и жмурится при этом, глядя на солнышко.

Организованную войну ведут империи.

Не нужно думать, что в данном случае речь идет об Османской империи или Австро-Венгерской. Речь не о троне, не о вельможах, не о придворном церемониале. Современную вышеупомянутую войну ведут особенные империи: фармацевтические, к примеру. Они могут и травануть, кого хочешь, и опыты поставить на жителях третьего мира. И воевать с ними еще сложнее, чем с Османской империей во время оно.

Это, без сомнения, медиа-империи. Вот уж кто моет мозги хлорным раствором миллиардам людей! Вот уж кто, как тролли из сказки Андерсена, мелкие осколки бесовских стекол закидывает людям в глаза ради искривления общей картины мира. Творцы фантазий, обслуга серых кардиналов, молчуны о главном и крикуны о чепухе, они составляют огромную и лучшую часть злой армии. «Где моя Каинова печать?» – кричал Каин XVIII в пьесе Шварца. Ему принесли тотчас государственную печать, которой печатлеются приказы. «Не это!» – закричал Каин XVIII. – «Я говорю о прессе!» И затем прибежали газетчики, ибо в определенных случаях они и есть подлинная Каинова печать.

Есть еще империи, производящие продукты, которые есть нельзя.

Есть империи, торгующие внутренними органами еще вчера живого, а сегодня умершего человека. Их коллеги в это время превращают очередного дядю в тетю или наоборот.

Есть империи, пропагандирующие новую мораль, то бишь некое всеобщее совокупление без разбора пола и возраста и, что еще страшнее, без угрызений совести. И наркобароны есть, и владельцы порно-империй есть.

О, как много этих империй! И все они действуют в одном духе, словно договорившись. Есть, конечно, место и военному компоненту. Это когда бомбят и расчленяют на части страны, несогласные с картинками BBC или CNN, с советами МВФ, но не имеющие адекватных сил для защиты. Но это крайняя точка. Гораздо лучше (прочнее, надежнее, тише) развратить людей, закабалить их при помощи кредитного талмудизма, завертеть в суете, отвести от веры.

И отдельному человеку совершенно невозможно сопротивляться этому процессу. Можно, веря в детский сад демократических процедур, махать транспарантами (если это не парад гомосексуалистов, вас и по ТВ могут не показать, ибо вы не в тренде). Можно засыпать бумагами жалобных писем всякие высокие организации. Жизнь вся пройдет, пока вас услышат и скажут: «Позвоните завтра». Можно делать все, что в силах маленького человека. Но это так же эффективно, как крик прапорщика «Стой! Раз-два» в адрес набравшего скорость поезда.

Библейский человечек может только своему библейскому Богу предъявлять жалобы и просьбы. Эпоха же уже решила: либо человечек согласится на любой из видов бытового сатанизма, либо его сотрут.

Вот почему мы хотим, чтобы Россия была империей. Империей не Ксеркса, как писал В. Соловьев, а Христа. Мы хотим этого потому, что в одиночку бороться никто не сможет. В одиночку можно только убегать. Но куда? И как будет жить убежавший, если человек давно оторван от природы, разучился жить в ней и понимать ее, если и лес, и горы стали ему враждебны. Приученный к комфорту и удобствам, человек стал неспособен на радикальное бегство, которое совершали люди, подобные святому Сергию, святому Серафиму, Симеону Столпнику…

Вынужденно, по слабости остающийся внутри враждебной цивилизации, человек – заложник. Заложник образования, которое развращает, а не учит; телевидения, которое тупит, а не информирует и т. д. Тогда нужна именно империя, защищающая ценности библейского человека. Империя большая, империя сильная и самодостаточная, вмещающая многие народы, сознательно защищающая библейский взгляд на мир. Мусульмане скажут: «Мы согласны» – иудеи, по идее, тоже. Хотя я не знаю, что скажут иудеи. За всех мусульман тоже не распишусь. И за своих соплеменников, сидящих на грантах, не дам руку на отсечение. И во многих чиновниках разных звеньев сильно засомневаюсь. Метастазы далеко зашли. Но сама идея, если отбросить «спящих» и продавшихся, отупелых и развратившихся вкрай, сама идея прекрасна. Это и есть национальная идея России в XXI столетии!

Быть самодостаточной, сильной империей, способной и желающей отстаивать библейский взгляд на мир против разнообразных инфернальных вызовов, убийственных для простого человека. Быть на стороне вкусного хлеба и чистого неба, детского смеха и имени Божия; на стороне достойной жизни и спокойной смерти в надежде воскресения. Без кремации и крионики, а с Причастием перед смертью.

При всех слабостях России и при всех оговорках, никого больше на эту роль я лично не вижу.