Узнал ученого ответ.
Что не по вас – того и нет.
Что не попало в ваши руки –
Противно истинам науки.
Чего ученый счесть не мог –
То заблужденье и подлог.

И. Гете. Фауст

На днях мне пришли на память гоголевские «Выбранные места из переписки с друзьями»:

«Чем истины выше, тем нужно быть осторожнее с ними; иначе они вдруг обратятся в общие места, а общим местам уже не верят. Не столько зла произвели сами безбожники, сколько произвели зла лицемерные или даже просто неприготовленные проповедатели Бога, дерзавшие произносить имя Его неосвященными устами»^[1].

Вспомнил я эти строки не случайно, а после беседы с одним очень пытливым и вдумчивым молодым человеком, с которым мы обсуждали некоторые аспекты борьбы со страстями. Имея определенные представления по данной тематике – не из своего опыта, а из разъяснений святых отцов, – я попытался сказать ему нечто, как мне представлялось, полезное для него. Однако реакция молодого человека оказалась для меня неожиданной и несколько обезоруживающей. Он сказал мне:

– Батюшка, а ты сам испытал на себе то, что сейчас мне рассказываешь, или это просто заученная когда-то «аксиома»?

При этом было очевидно, что в нем говорит не предубеждение, а реальная озабоченность тем, о чем он спрашивает. А помимо этой искренней озабоченности было еще и сомнение в том, о чем я ему рассказывал: то ли оттого, что рассказывал я где-то не из своего опыта, то ли оттого, что сам он не находил оснований для доверия словам священника в своем собственном опыте…

Хрестоматийное высказывание Эйнштейна: «Истина – это то, что выдерживает проверку опытом» – можно было бы «отзеркалить» следующим образом: «То, что не подтверждено опытом, перестает быть живой, актуальной истиной». Да, перестает! Для такого человека та или иная истина становится, по-гоголевски, просто «общим местом», а «общим местам уже не верят».

О сравнительном достоинстве рассудочного знания и знания опытного написано достаточно много. Рассудочное знание истин веры – нравственного или вероучительного характера – просто необходимо. Но оно – лишь восхождение на первую ступень для человека, имеющего цель подняться по лестнице. Если человек заявил о цели пройти весь лестничный марш, но затем, взойдя на первую ступень, с удовлетворением на ней уселся, продолжая лишь мечтать о своей цели, он не только никогда не достигнет ее, но и сделается посмешищем для тех, кому он о своей цели объявил. Так вот, христианин – человек, пообещавший Богу, Церкви и себе «подняться по лестнице», и, имея в виду высоту этой лестницы, он не имеет ни права, ни времени «сидеть» на первой ступени. Но именно это сегодня мы нередко наблюдаем в современном христианском обществе.

Сегодня, как никогда ранее, колоссальными темпами и масштабами умножается рассудочное знание. Невообразимое еще 30 лет назад распространение религиозной литературы (что само по себе замечательно), невиданная прежде свобода в телевизионном пространстве и масштабное развитие православных интернет-ресурсов «усаживают» современного христианина в мягкие кресла, в которых, при наличии свободного времени, он может пребывать с утра и до утра, «потребляя» рассудочное знание. Как не возникнуть при этом опасности покомфортнее обосноваться на «первой ступени», особенно когда она такая мягкая?

Рассудочное знание истин веры – лишь первая ступень. Почему же мы остаемся на ней, не поднимаемся выше?!

Только когда же мы будем подниматься выше, господа хорошие? Когда мы станем не только читать или слушать о том, что «молитва – дыхание души», или о том, что «пост – мать всех добродетелей», но и постигать это на своем опыте, пройдя тем путем, о котором мы тоже можем прочитать? Первая ступень лишь кажется самой трудной – богословское ведь знание, – но на самом деле подняться на нее нам помогают многие, как помогли взойти на первую ступень Храма трехлетней Деве Марии. Далее же, подобно Ей, мы должны подниматься уже сами. А на это необходимы время и труд. В одном из патериков описан случай, как к старцу пришел ученик и попросил его почитать ему Писание. Старец открыл Псалтирь и начал читать: «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых». Ученик тут же поднялся и ушел. Вернулся он к старцу уже спустя достаточно долгое время, и старец его спрашивает: «Чадо, куда же ты ушел тогда?» И в ответ слышит: «Я, отче, пошел исполнять то, что от тебя услышал».

Мы часто идем иным путем. Долгими часами в качестве отдыха после работы мы можем читать что-то из святых отцов, или слушать усладительные повести о жизни святых, или смотреть увлекательные фильмы по истории Церкви, но при этом можем долгие годы оставаться, увы, просто потребителями увлекательной духовной информации, не имеющей к нашей личной духовной жизни никакого отношения. Но не так ли появляются неверующие «богословы»? И не так ли рождаются «всезнайки», не имеющие при всех своих знаниях даже малейшего опыта жизни «во Христе»? Не так ли возрастает в человеке «фарисей», который устами чтит Господа, а сердце его далеко отстоит от Него?

В истории Церкви периоды особого благоденствия нередко заключали в себе тонкие искушения для христианского общества, приводившие к нравственному упадку христиан. И в этом есть своя логика: многие идут, по слову Господа, широким путем, особенно когда для этого есть все возможности. Но к всестороннему, по возможности, изобилию, характерному для широкого пути, стоило бы отнести и изобилие информационное, изобилие внешнего знания, каковым отличается наше время «благостояния святых Божиих Церквей». Это многогранное изобилие, приводящее в восторг и захватывающее дух, может стать и становится настоящим искушением для современного христианина, подменяющим для него реальную духовную жизнь, а значит – отнимающим ее.

Что бы это с нами не происходило, необходимо следовать хотя бы некоторым правилам. И во-первых, следует совсем исключить такой подход к информации, когда мы бесконтрольно и неограниченно «потребляем духовный контент», не прилагая заботу о «переваривании» того, что «потребили». По примеру нашего тела подобное может приводить к нарушению процесса усвоения, и в таком случае принятое не станет достоянием духовного опыта христианина.

Отрывок из Писания или какое-либо поучение следует вспоминать и осмыслять в течение дня, не спеша к новому чтению

Второе. Необходимо выделять время и пространство в своем внутреннем мире для усвоения прочитанного. Отрывок из Священного Писания или какое-либо нравственное поучение следует вспоминать и осмыслять в течение дня, не спеша к новому чтению. Напомню здесь мысль, высказанную митрополитом Антонием Сурожским. Он говорил о том, что настоящим достоянием человека прочитанное становится лишь тогда, когда оно после прочтения глубоко и основательно осмыслено.

Реальным Богопознание станет тогда, когда мы опытно прикоснемся к тому знанию, которое усвоил наш рассудок

Далее: следует быть не только слушателем слова, но и исполнителем его. На этом остановимся чуть подробнее. Святитель Игнатий (Брянчанинов) предупреждал: внешнее рассудочное знание надмевает, если не совершается внутренний душевный труд над знанием, подобно тому, как могут надмевать человека и добрые дела, если в духе человека не совершается покаянный труд. А потому и у познающего, и у благотворящего есть лишь два пути: либо стать «фарисеем», удалившись от Бога, либо, перейдя к реальным Богопознанию и самопознанию, начинать подниматься «по ступенькам» выше. Если речь идет о знании, а у нас именно о нем идет речь, то реальным Богопознание станет не тогда, когда мы отштудируем учебники по догматике и нравственному богословию, а когда мы опытно прикоснемся к тому знанию, которое усвоил наш рассудок. Пока лишь рассудок знает о том, что, например, «внимание – душа молитвы», эта истина для тебя остается чужой, а значит, с позиции твоего опыта и неистинной. Но лишь только прикоснулся ты к ней уже опытно, лишь ощутил хоть ненадолго, как преображает твою душу молитва, совершаемая с полным вниманием, тотчас эта истина тобой будет усвоена, став для тебя бесценным сокровищем, достоянием твоего опыта.

Изобилие чего бы то ни было всегда приводит к обесцениванию. Изобилие духовной пищи, которым имеет возможность наслаждаться современный христианин, само по себе, бесспорно, бесценный дар Господа нашему поколению. Однако и этот бесценный по сути дар может обесцениться и стать «общим местом» в сердце того, кто без рассуждения и легкомысленно этим даром воспользуется. Возможно, этим и объясняется некоторая холодность в делах веры у современных христиан, знающих при этом гораздо больше, чем их единоверцы времен мученичества ХХ века.

Да, все-таки опыт, в отличие от количества знаний, вещь незаменимая. И лично мне нравится, как об этом писал отец Павел Флоренский: «Бытие истины не выводимо, а лишь показуемо в опыте: в опыте жизни познаем мы и свое Богоподобие, и свою немощь; лишь опыт жизни открывает нам нашу личность и нашу духовную свободу»^[2].