Иллюстрация к «Сказке о мертвой царевне»

Как помочь детям не просто научиться читать, а полюбить чтение? Как привести литературу – именно литературу, а не книжки с буквами – в свою жизнь, в свой дом? Задача актуальная и с каждым годом нашего высокоскоростного века, кажется, все более сложная. Вообще, на эту тему мы уже говорили, и не раз (см. «Образование в семье: полюбить чтение и привести литературу в дом»). А сейчас попробуем посмотреть на эти вопросы чуть ближе и чуть практичнее. Посмотрим, как в жизнь семьи может войти «солнце русской поэзии», посмотрим, как малышам и подросткам можно дружить с Пушкиным – и так, чтобы это было интересно самим родителям. Конечно, все сказанное ниже является очень личным опытом, и я нисколько не претендую на то, что это какой-то универсальный подход. Это важный момент: литература – вещь интимная, как, впрочем, и жизнь каждой семьи. Такие истории долго зреют, медленно растут и приносят очень разные плоды, и что русскому весьма хорошо – то немцу так себе покажется.

Пушкин с малышами

Есть такие детские книжки, которые взрослым читать совсем неинтересно. Скучная повинность – ведь кто-то сказал, что родители должны читать детям, это культура, это якобы развитие, и вообще, «положено». Усталый несчастный папа после трудового дня вынужден читать своему трехлетнему ребенку бестолковую историю про какого-то нелепого поросенка. В четвертый раз за день. В 230-й раз за последние полгода. Ребенок видит: родителей это все достало.

Идеальный вариант – когда родителю самому действительно хочется читать именно эту книжку

Если «чтение ребенку вслух» – повинность для родителей, будет ли у ребенка шанс по-настоящему полюбить книгу? Станет ли культура чтения – культурой ребенка? Почему бы и нет: шансы есть всегда. Но чтобы шансы были большими и реальными, конечно, просто читать, лишь бы были буквы на бумажном носителе, – этого мало. Мне кажется, идеальный вариант – когда родителю самому действительно хочется читать именно эту книжку. Когда ты с удовольствием почитала бы сама себе – но вот ведь как здорово сложилось: это чтение можно повернуть как «я-правильная мать-читаю-ребенку-вслух». В этом случае чтение детям может быть частью ритуала «укладывания ребенка спать» (об этом я тоже как-то писала: «Уложить детей спать: время воспитания, образования и единомыслия»), может быть формой общения родителей с детьми, формой проведения свободного времени. Но при этом будет еще и отдыхом для родителей. Отдыхом, а не нагрузкой. И ребенок не просто увидит книгу, услышит какие-то звуки. Он в первую очередь будет считывать важную идею: чтение книг – это интересно, это здорово, взрослые люди это любят.

У каждого из нас есть свои предпочтения в выборе книг. Часто родителям могут быть интересны книжки, ориентированные именно на малышей. Например, когда я читала своему первому малышу сказки Сутеева, я вспоминала свое детство, и поэтому сами сказки, картинки к ним – все это было в радость. Но один и тот же Сутеев ежедневно, ежегодно в течение почти 20 лет – а если дети в семье периодически рождаются, постоянно есть малыши-слушатели, – это взорвет самого большого поклонника этого самого Сутеева.

Но есть книги, которые, кажется, интересно читать всегда, в любом возрасте, и почти в безграничных количествах. Например, вполне детские книги, ориентированные при этом на взрослых – Льюис Кэрол и Клайв Стейплз Льюис, Толкин. Но, кажется, впереди всего этого и на все времена – сказки Пушкина.

Почему творения Александра Сергеевича полезно и почти обязательно читать детям – кажется, понятно. Ведь это не просто закрученные сюжеты – это поэзия, это русский язык, это литературный язык. И если какая-то сказка особенно полюбилась малышу, он просит читать ее снова и снова – так действительно формируется и словарная культура, и литературный вкус, даже у трехлетнего ребенка. Малыши могут с легкостью, автоматически запоминать фрагменты сказки наизусть, а так, запросто, наши дети приобщаются к подлинной русской литературе.

Но вообще я бы хотела сказать о том, почему и как родителям может быть интересно перечитывать эти сказки.

Глубинные установки

Когда моему старшему малышу было годика три, он очень любил сказку Пушкина «О Мертвой царевне и семи богатырях». Название так себе, особенно в устах малыша:

– Мама, почитай «Мертвую царевну»!

– Мы вчера два раза читали эту сказку, давай про царя Салтана.

– Нет, хочу «Мертвую царевну»!

Я читала снова и снова, младший малыш уже засыпал, а этот, уже сонный, шептал, повторяя за мной:

Королевич Елисей,
Помолясь усердно Богу,
Отправляется в дорогу…

И вот я уже готова была изобразить потерю любимой детской книжки, как вдруг, на мое счастье, подоспела очередная курсовая по очередному литературоведению. По герменевтике. На каком материале готовить работу? Меня осенило: конечно, надо брать сказки Пушкина, хоть какая-то польза мне будет от этих бесконечных чтений. Оставалось взять в руки карандаш и каждый раз во время чтения детям отмечать на полях книги нужные мне фрагменты сказки. И здесь как раз оказалось просто необходимо читать и перечитывать. Проверять правильность своих предположений, выводов. Находить ключевые темы, анализировать их… Вскрывались новые и новые слои, выстраивались удивительные связи – с другими пушкинскими произведениями, с социальными движениями, конечно – с Евангелием. Это оказалось бесконечно интересно. Между прочим, увидеть самим и показать детям умение анализировать литературные тексты, в первую очередь – пушкинские, могут помочь Валентин Непомнящий или Александр Ужанков. Как раз научиться читать, раскрывать смысл буквально каждого слова…

Потом, со временем, когда дети подрастали, мы обсуждали с ними – и с мужем при них – эти невероятно важные вещи. Иногда ответ на какой-то детский вопрос или разговор на какую-то конкретную тему может выходить на литературу, и вот – на сказки Пушкина. Как понятная и наглядная иллюстрация.

Вот, например, зависть.

Пушкин удивительно тонко показал, как зависть разрушает отношения между людьми, убивает душу самого завистника

Именно в сказках Пушкин удивительно тонко и точно показал, как зависть разрушает отношения между людьми, разрушает семьи, государства, убивает душу самого завистника. Злая мачеха задумала убить царевну, потому что была «черной зависти полна». Ткачиха с поварихой также пошли на убийство своей сестры и племянника, потому что «завидуют оне государевой жене». Как рождается зависть, каков механизм ее действия, как это все работает – обо всем ярко и понятно сказал Пушкин. Развивать тему и обосновывать можно и нужно долго и глубоко – и все это родители и дети могут освоить во время чтения пушкинских сказок. Даже совсем маленьким детям можно рассказывать о зависти – впрочем, как и о многом другом – именно на примере этих сказок.

Или вот еще одна тема – брак.

Сквозная тема в произведениях Пушкина, в зрелом периоде творчества нашего великого поэта, – тема по-настоящему христианская, именно православная. И вот что важно и интересно: в сказке о царе Салтане, и в сказке о Мертвой царевне Пушкин говорит о браке так, что эту тему можно – и, мне кажется, нужно – обсуждать даже с малышами. Вот крошечный эпизод. Семь богатырей предлагают царевне выбрать одного из них в качестве мужа. И царевна отвечает:

Как мне быть? Ведь я невеста.
Для меня вы все равны,
Все удалы, все умны,
Всех я вас люблю сердечно;
Но другому я навечно
Отдана. Мне всех милей
Королевич Елисей.

Эта тема – по-другому, но все о том же – в «Евгении Онегине»:

Но я другому отдана
И буду век ему верна.

Представление о верности, о том, что брак, даже обещание брака – это святыня, это ценность, это навсегда, – этому, мне кажется, мы можем учить даже маленьких детей. Когда большие станут – поздно будет…

Представление о верности, о том, что брак – это святыня, – этому мы можем учить даже маленьких детей

А ведь в сказках Пушкина есть множество других очень важных тем, которые составляют – ни много ни мало – основание всей нашей русской православной цивилизации. Например, тема царя и царства. Выделение ключевых слов и подробный, пошаговый анализ позволяет увидеть такие нетривиальные аспекты этой темы, что мы снова и снова захотим перечитывать своим малышам эти сказки. Уже не для того, чтобы уложить детей спать, а просто потому, что самим интересно. Читаем малышам медленно, почти нараспев. Да, с карандашом в руке. Дети засыпают – а нам есть о чем подумать.

Тексты таких великих авторов, как Гомер, Шекспир и наш Пушкин, можно и правда читать каждый год. По крайней мере можно много раз перечитывать – и открывать каждый раз что-то новое. Кажется, я читала всего Пушкина тысячу раз, вдоль, поперек и наоборот. И вот сейчас один из наших детей учится во втором классе на семейной форме обучения, и по программе полагается изучить сказки Пушкина. Садимся вместе, в обнимку. Я читаю вслух, ребенок слушает. За один подход читаем совсем небольшой фрагмент, обсуждаем все, что только можно: кто, куда, зачем, почему… И вдруг я вижу такую вещь: «Царица злая» делает селфи. «Да, мама, она делает селфи!»

Фантастика: это настоящее пророчество об Инстаграме. Или, может, нет ничего нового в этом мире под луной?

Итак, царица смотрится в зеркало. В маленькую штучку такую, где она видит сама себя, свое лицо. Штучка с изображением лица царицы говорит: «Ты, царица, всех милее, всех румяней и белее». Подставим вместо зеркала смартфон. Царица смотрит свою соцсеть, где она выкладывает свои фотки. И читает: «Ты супер!», «Класс!», «Круто!», «Какие шикарные у вас волосы!», «Где вы покупаете помаду?!», «Не верю, это пластика!»

Царица уже не видит живых людей вокруг себя, она живет зазеркальной реальностью – только со своим зеркальцем «она была добродушна, весела», и только с ним эта красивая замужняя женщина «приветливо шутила»… Весь мир ее – в этом зеркальце-смартфоне, все ее счастье – в восторженных комментариях и лайках.

И вот, вдруг, вместо привычных тысяч обожающих бестелесных лайков, царица слышит: «А царевна всех милее, всех румяней и белее». Злоба, ярость, гнев, попытки «договориться» с зеркальцем… И потом – преступление. Две попытки совершить убийство. А чем заканчивается эта история? Снова – очень тонкое решение Александра Сергеевича. Умерла царица от тоски. От депрессии.

Страсть к селфи – всего лишь проявление издревле известных страстей, которые описывали святые отцы

Интересно, что мы увидим в сказках Пушкина лет через двадцать? Что каждый из нас увидит во время чтения сказок своему 24-му внуку? А впрочем – наверное, никакое это не пророчество. Ведь страсть к селфи, зависимость от оценки френдов – всего лишь особенное проявление издревле известных страстей и просто склонностей, которые описывали святые отцы последние пару тысяч лет. Просто наш поэт-пророк здорово, доступно показал эту зацикленность на себе, когда душа занимается самолюбованием, когда она «горда, ломлива, своенравна и ревнива». И неважно, куда это всё выливается: в наши соцсети, в доинтернетные зеркала или во что-то «возвышенное» или «интеллектуальное»…

Мне кажется, обо всем об этом можно и нужно говорить с детьми. Даже с шестилетним ребенком, а уж с восьмилетним – точно. Обо всем об этом можно думать самому, когда читаешь детям эти сказки на ночь…

Литературный вечер на Сретение

Формы литературного образования, даже не так громко – просто формы знакомства с литературой в семье и в жизни – могут быть очень разными. Например – «домашний литературный вечер». Давно и всем известная форма, не пытаюсь изобразить, будто я изобрела что-то новое. Просто хочу напомнить и просто расскажу, как можно устроить такой вечер в праздник Сретения Господня.

Почему именно в этот день? Потому что праздник Сретения вообще праздник слова. Праздник перевода. Ведь в этот день мы вспоминаем, как Птоломей II Филадельф (285–247 г.г. до Р.Х.) захотел пополнить знаменитую Александрийскую библиотеку текстами священных книг. Для этого он пригласил из Иерусалима книжников – ученых. Среди этих переводчиков – а всего их было около 70 человек – был праведный Симеон, тот самый, который встречал Младенца-Христа в храме.

Когда дети совсем маленькие, мы просто показываем им икону праздника, очень просто рассказываем об этой встрече старца Симеона и Матери Божией, которая принесла в храм своего Первенца. А когда дети становятся старше, рассказ о празднике может стать разговором о Библии, о переводах. Ведь перевод Священного Писания, подготовленный семьюдесятью толковниками, был сделан за 200 лет до Рождества Христова. И это древнейший целиком сохранившийся текст Библии. А значит, все пророчества о Рождении Спасителя, о Его жизни, смерти и воскресении – все это было записано, зафиксировано задолго до того, как все эти события произошли. И хранилось у «независимых» пользователей. Расскажем детям о том, что мы, православные христиане, до сих пор пользуемся именно этим текстом, именно этим переводом «семидесяти толковников». Перевод этот называется Септуагинта – то есть перевод «семидесяти».

И тут же может быть уместным обратить внимание детей вот на что: наш церковнославянский текст Священного Писания сделан буквально дословно именно по Септуагинте. Когда в славянском языке не находилось подходящих слов, то с греческих понятий просто делали кальку. Поэтому наши тексты на церковнославянском языке – наше настоящее богатство. Уникальная возможность для каждого русского человека: возможность близко, очень близко подойти к первоисточнику…

Но праздник Сретения Господня может ассоциироваться с литературой и совсем с другой стороны. Если мы откроем паремии этого праздника – отрывки из Ветхого Завета, которые Церковь предлагает читать в этот день, – мы увидим таинственный, почти фантастический отрывок из книги пророка Исаии (Ис. 6) про видение, в котором крылатый серафим прикоснулся горящим углем к устам пророка.

Тот самый образ, который спустя тысячелетия воспел Александр Сергеевич Пушкин:

Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился.
И шестикрылый серафим
На перепутье мне явился.

Перстами легкими как сон
Моих зениц коснулся он.
Отверзлись вещие зеницы…

…И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый…

...И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.

Как труп в пустыне я лежал,
И Бога глас ко мне воззвал:

«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».

Можно прочитать вместе с детьми отрывок из книги пророка Исаии накануне праздника Сретения. Потом послушаем этот же отрывок в храме – теперь будет шанс услышать и узнать библейские слова. А в день праздника, может быть, вечером, после праздничного ужина, устроим тот самый «литературный вечер».

Для этого, собственно, не нужно вообще ничего, кроме нашего согласного желания все это устроить. Можно зажечь свечи – создать «романтическую обстановку». Сесть на диваны, кресла или просто на пол. Еще раз прочитать шестую главу из книги пророка Исайи, и затем – стихотворение Пушкина. Может быть, его прочитает кто-то из детей. Может быть – наизусть, а может быть – по книжке. И может быть, получится обсуждение, разговор об этом, обо всех этих образах – всё, конечно, сильно зависит от того, какой возраст у детей, какие у них интересы и какие интересы у нас самих. Можно сравнить эти тексты, образы – чем они похожи, чем отличаются… Можно посмотреть стихотворения других русских и не русских поэтов, в которых поэт сравнивается с пророком. Или «зайти» с другой стороны – почитать стихотворения разных поэтов на библейские темы. Если про Сретение – то может быть, это будет стихотворение Иосифа Бродского… Еще вариант – уйти в «богословскую» сторону: посмотреть, как святые отцы объясняли этот удивительный и страшный образ горящего угля (если нет представления, о чем идет речь, можно поискать в Интернете). Если подобный разговор хотя бы однажды в жизни случится, это будет мощное образование для каждого нашего ребенка. Так вот и складывается пресловутая культурная среда семьи…

***

Конечно, литературный или литературно-библейский вечер – тема для довольно больших детей, если старшему всего 3 года – вряд ли это будет интересно. А вот если старшему хотя бы лет 7, и тем более если ему 12 – вполне возможно устроить нечто подобное. Конечно, семилетний ребенок так себе участник литературного вечера. Но все же, если человек в 7–8 лет ни разу не участвовал в семейных вечерах подобного формата, скорее всего, в 12–14 он воспримет в штыки предложение такой вечер провести. А вот если в жизни семьи такие формы общения уже бывали, то к подростковому возрасту они оказываются для ребенка нормой жизни. А значит – шансы устроить такое мероприятие реальны и довольно велики.

Так Пушкин приходит к нам домой. Помогает нам укладывать спать наших малышей, говорить о важнейших ценностях – с подростками

С другой стороны, мне кажется, литературные вечера не должны быть слишком частым развлечением. Это не на каждый день, даже не на каждый месяц. Их можно устраивать несколько раз в год, может быть, один-два раза в год. Это должно быть что-то особенное, не слишком привычное – но все же… привычное. Обязательно – в радости, в согласии. Не хочешь учить наизусть – не учи, просто почитай с выражением. Не хочешь вставать – читай сидя. Мне вообще кажется, что стихотворения, особенно в кругу семьи, для себя – лучше сидя. Это не экзамен, не публичное выступление – тут мы все вместе разбираем, анализируем, наслаждаемся этим чтением, поиском истины – да и просто поиском. Всей семьей мы встречаемся с тем или иным писателей, поэтом или пророком.

Так Пушкин и правда приходит к нам домой. Помогает нам укладывать спать наших малышей, помогает говорить о серьезных вещах с детьми-дошкольниками, о важнейших ценностях – с подростками. Так русские поэты и писатели перестают быть портретами из кабинетов литературы, теми «чуваками», которые для издевательства над школьниками понаписали столько необходимых для зазубривания стихов. Литература становится частью жизни наших детей, нашей семьи. И для устройства такой жизни совсем не обязательно иметь какое-то особенное специальное образование, совсем не обязательно глубоко погружаться в дебри литературоведения. Достаточно просто по-настоящему заинтересоваться темой. Достаточно желания. Желания читать, самим и вместе с детьми, хорошие, добрые, вечные книги.