Взяв в руки четвёртый том энциклопедии «Православная Мордовия», находим короткую статью о Светлове Василии Александровиче. За скупыми энциклопедическими фразами скрывается полная драматизма жизнь целой семьи.

…По воскресениям над посёлком переливами растекается колокольный звон. И на память приходят имена людей, чьи жизни были посвящены служению Отечеству и отданные за веру.

Протоиерей Василий Светлов. По окончанию учёбы в городе Тамбове по собственному желанию был направлен священником в Темниковский уезд Тамбовской губернии село Шалы. Он мог остаться в городе и заниматься преподавательской деятельностью, но решил, что в провинции принесёт больше пользы. По его проекту на средства богатого помещика Андронова был построен в селе новый Иоанно-Воинский храм. Служа настоятелем в этом храме, отец Василий организовал при нём начальную школу, где все предметы преподавал сам. Обладая музыкальным слухом, хорошо играя на нескольких музыкальных инструментах, он создал при храме церковный хор.

 Большая дружная православная семья: три сына и пять дочерей. И все они по благословлению отца стали образованными людьми. Дочери закончили гимназии. Две из них работали учителями. Сын Дмитрий во время войны  работал  инженером на военном заводе в городе Иваново. Двое других сыновей Пантелеимон и младший Владимир стали священнослужителями. Их жизненный путь был тернист и сложен.

Старший сын Пантелеимон служил лётчиком-конструктором в эскадрильи на Дальнем Востоке. После революции вернулся в Мордовию и получил место священника в церкви Андрея Стратилата в селе Мордовская Козловка. В 1930 году Пантелеимона арестовали. Его большую семью, в которой было семеро детей, выгнали из дома, отобрали всё, вплоть до детской одежды. Терпя нужду и лишения, двое детей умерли от голода. А двум его дочерям повезло: их забрали к себе родственники. Остальные дети остались с матерью. В 1937 году, отбыв наказание в лагерях на Севере, Пантелеимона по болезни освободили. Но в 1938 году последовал второй его арест, закончившийся расстрелом.

Молодые мужчины задыхались, теряли сознание, заболевали. По утрам  тяжелобольных за ноги вытаскивали из барака. Потом их уже никто не видел. Так в 1935 году погиб Владимир Васильевич Светлов. Ни могилы, ни креста…

После ареста Владимира семью выселили из дома деда, но разрешили поселиться в пустующей избе. В небольшой комнатке ютились десять человек. Членам семьи не разрешали работать. Чтобы прокормиться, женщины ходили в лес, рвали ягоды, грибы, лесные яблоки, щавель, лебеду. Осенью, после уборки урожая сельчанами, на пустующих огородах собирали мелкую картошку, брошенные листья капусты. Семье немного помогали жители окрестных сёл и деревень. Прихожане любили отца Василия и поэтому делились с его семьей, чем могли. Сами, ожидая арестов, приходили к нему за благословением.  И отец Василий, рискуя, откликался на каждую просьбу.

Так он благословил отца Иоанна, священника из Атюрьева, когда тот попал под внимание НКВД, спрятаться от ареста. Глубоко под домом сделали комнату, где много лет отец Иоанн жил и служил. В основном по ночам он крестил детей, венчал и совершал другие церковные требы. Позже, в 1949 году, внучка протоиерея Василия, Юлия венчалась у отца Иоанна, пройдя тридцать два километра из Яваса в Атюрьево пешком.

Протоиерей Василий Александрович Светлов умер в 1934 году. Узнав о его смерти, из окрестных сёл, деревень, из Атюрьева потянулись люди проводить в последний путь своего наставника.

Из райцентра прискакали сотрудники НКВД. Нагайками, угрозами, пистолетами отгоняли людей от дома. Не разрешали выносить гроб с телом, но собравшихся это не пугало. На четвёртый день старшая дочь Серафима вышла к людям и на коленях, со слезами просила народ разойтись.

Люди ушли от дома, но спрятались в кустах и зарослях речки Ляча. Как только вынесли гроб, все вышли и последовали за ним. Даже мертвого боялись энкэвэдэшники отца Василия, поэтому по селу гроб нести не разрешили. Несли по задворкам. Провожавшие  получали удары  кнутами, их давили лошадями, но шли они до конца, до самого кладбища.

Сегодня на месте где стояла церковь и на могиле отца Василия поставлены кресты. Жива память народная.

Душевная боль, очередная утрата, страх за дорогих людей. На этом не заканчиваются испытания семьи Светловых. У иерея Владимира остались двое детей: Юлия и Анатолий. Вскоре после смерти деда умирает их мать. Дети остаются с бабушкой и тётями.

Юлия заканчивает семилетку в селе Шалы, и родные устраивают её в Явасскую среднюю школу. Это совпало с началом Великой Отечественной войны. И даже в это время находились добрые люди. Путь от Шал до Яваса был долгим. Преодолевать ежедневно 12 километров Юля не могла, поэтому жила на квартире у чужих людей. Плату за жильё с неё не брали. Она помогала по дому: носила воду из реки, колола дрова, топила печь. За двенадцать километров пешком по морозу носила из села картошку. Пока донесёт, картошка замёрзнет, загремит в ведре как погремушка, и это была вся её еда. Есть хотелось всё время. Зимой ходила в рваных валенках, вместо подошвы берёзовая кора; летом и осенью - в калошах. Часто болела: её клали в больницу, но питание ей не полагалось, потому что она не была прописана в посёлке. Пожалеют санитарочки - дадут корочку хлеба или винегрет, а то целый день пролежит голодная. Старалась пить больше воды, наполнить живот.

И всё же Юлия Владимировна с добротой вспоминает те годы. «Всем жилось трудно; впроголодь,-  с пониманием говорит она. - Отцы на фронте, у всех дети. Но мне старались помочь, поддержать, кто добрым словом, кто едой».

После окончания школы в 1944 году ей не пришлось учиться дальше. «Очень слаба здоровьем»,- сказали врачи. Она устроилась работать в органы юстиции. И вновь на её жизненном пути встречаются порядочные, умные, и доброжелательные люди. Благодаря им Юлия Владимировна избегает судебного разбирательства по ложному обвинению. Да, в жизни всё рядом: белое и чёрное, добро и зло.

Она хранит в памяти имена, фамилии, никого не упоминает со злом, то проронит горькую слезу, то улыбнётся радостно и светло. Юлия Владимировна розовела от смущения и улыбалась, когда рассказывала свою историю жизни. «Я и детям об этом не говорила. Они не знали деда, прадеда, да и я сама боялась об этом вспоминать».

… Фотографии в семейном альбоме заботливо уложенные руками Юлии Владимировны. На одной из них изображена женщина. Это Юлия Владимировна в молодости. Здесь она выглядит серьезной и строгой, а сейчас она жизнерадостная, весёлая бабушка. Ей самой уже за восемьдесят. Но её память хранит светлые воспоминания о своей семье.

Каждая из фотографий это своя уникальная история, это целая эпоха в жизни нашей страны. Здесь всё: и боль, и радость; и страх, и унижения; и терпимость, и смирение, а самое главное - христианские добродетели, выкованные годами тяжёлой жизни.